честно, я вообще с трудом выношу политику и стараюсь держаться от неё подальше. Последовательная цепь компромиссов редко выводит на светлый путь.
– Сами или прочли?
– Простые умозаключения приводят к таким несложным самостоятельным выводам. Человечеству ещё предстоит найти приемлемую всеми форму управления и консолидации общества, лишённую угнетения и презрения любого своего члена. Я такого строя, к сожалению, пока не знаю.
– Восхищаюсь вами и согласен, – неожиданно сказал Смит. – Демократия – это ужасная форма правления обществом, но пока лучшее из всего того, что придумало человечество.
– Обязательно будут искать!
– В вас, Лео, ещё говорит и бродит юношеский максимализм. Уже через пять, максимум десять лет вы поймёте, что истина в оттенках, полутонах и полузвуках. И их иногда бывает почти невозможно различить, а какую богатую палитру они дают!
– Вы рисуете страшную картину мира.
– Но честную! Самообман чреват крупными потерями.
Долгий философский разговор плавно перекинулся в гастрономическую область, приближалось время завтрака. Туда приятели и отправились.
Каким бы долгим не было путешествие, прелесть его в том, что оно рано или поздно заканчивается. Накануне прибытия в конечный пункт друзья засиделись за разговором допоздна и дали слабину: вышли на последнюю утреннюю разминку на час позже. Для них стало привычным полностью отдаваться этому делу. Произошло самое неожиданное, но ожидаемое – Артур втянулся и ему стало нравиться. И когда в азарте тренировки он вслед за своим тренером встал на руки и прошёлся несколько шагов по палубе, то изумлённый женский возглас вернул друзей к реальности.
– Если бы в Лондоне мне кто-то сказал, что я когда-нибудь пойду на руках, то я поднял бы его на смех. Но тут… Лео, вы гений!
– Спокойно, Артур! Вы же сами всё сделали. Поэтому если и есть здесь моя заслуга, то только лишь в том, что указал вам этот путь.
– Дайте мне слово, что, когда я вернусь в Лондон, вы приедете ко мне погостить.
– Артур, если судьба захочет, то мы обязательно увидимся. Может быть, и не раз. Вы прекрасно скрасили уединение этого путешествия, и я никогда не забуду этих дней.
– Взаимно! – ответил явно растроганный Уинстон.
Расстались они у трапа, молча пожав друг другу руки. Уинстон, по-прежнему одетый во все чёрное, растворился в толпе вместе со своими чемоданами и сундуками. Леонид пошёл вместе со своим саквояжем до гостиницы, где дотошный Сила Яковлевич забронировал номер. Нужно было скорей узнать, как двигаться дальше. До конечного пункта было ещё минимум двести миль пути.
Ноябрь 1899 года. Лоренцу-Маркиш
«Дорогой отец! Пользуюсь представившейся возможностью послать тебе весточку о себе и сразу сообщаю, что со мной, слава богу, всё хорошо. Здоров, бодр и даже сыт. Про нос в табаке опустим. Не курил и курить не собираюсь. Морской этап позади. Перенёс его на удивление просто. Вода в океанических масштабах не вызвала морской болезни. Утром разрабатывал мышцы, днём