мысленно про себя.
Не в силах поднять голову, я молча отлипла от парня и подошла к двери подъезда.
– Алис, сейчас все узнаем. Ты только не волнуйся! – Герман был встревожен как никогда, но в квартиру мы поднялись без единого слова. Я не знаю, о чем он думал в тот момент, какая картина складывалась в его голове, но то ли из уважения, то ли из сочувствия он не задавал лишних вопросов, просто искоса посматривал на меня. Его молчание помогло мне собраться и восстановить силы, потому что нас ждала встреча с Вадиком.
Я несколько раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула, чтобы привести себя в порядок до встречи с мальчиком. Я не хотела наводить на него еще большую панику и беспокойство своим видом измученным состоянием. У него и так много проблем для его лет.
Еще на лестничной площадке мой нос уловил давно забытый запах домашней жареной картошки, такой сладкий и манящий для моего обоняния. Так могла готовить только моя мама. Во рту стало сразу влажно, а в животе что-то заурчало и ожило, позабыв о боли.
Да, мой организм соскучился по домашней еде.
– Какой запах!!! Превосходно!!! – закричал весело Герман, открывая нараспашку дверь моей квартиры и пропуская меня вперед. – Алиса, я и забыл, когда в твоей квартире так хорошо и приятно пахло! – его радость была безграничной, как у ребенка, и вполне искренней. – А вообще такое было? Сама готовила?! – на последних словах он ехидно подмигнул мне. Я скривила какое-то подобие усмешки на своем лице.
– Замолчи!!! Это все Вадик!!! Ты бы видел, как он картошку чистит, это просто произведение искусства, – я говорила громко, чтобы мальчик услышал нас.
Не успели мы скинуть обувь, как в коридор плавно выглянула голова, а потом и весь спортивный костюм.
– З-з-д-дра-авствуйте, – застенчиво произнес Вадик, его щеки побагровели от смущения, а глаза изумленно уставились на нового гостя. Было видно, как в его больших глазищах стремительно расширились зрачки, почти закрывая серый цвет черным от любопытства – кто это перед ним такой разноцветный с оранжевой головой?
– Привет. Я Герман! – мой бывший как-то быстро среагировал, по-мужски, на равных, протянул свою красивую ладонь Вадику. Кстати, руки у Германа были исключительные. Ладонь узкая, с длинными тонкими пальцами. Ему бы точно надо было работать моделью в рекламе для крема или часов. А еще говорят, это ладонь мудреца, думаю, вранье: скорее это ладонь того, кто ничего тяжелее ручки не поднимал за всю свою жизнь. А-а-а, точно, так это и есть – мудрецы!
Мальчик несмело пожал протянутую ему руку, он все еще пребывал в растерянности, бросая взгляд то на меня, то на Германа.
Я решила быстро снять напряжение своим небольшим вступлением:
– Вадик… Этот странный мужчина в модной черной косухе и с оранжевой головой, как пламя китайского дракона, – мой бывший парень, – начала я. – Пять лет мы боролись за любовь, но вот как-то поняли, что мы все же просто лучшие