вообще ничего невозможно понять.
– Я постараюсь, – огрызаюсь я и, отвернувшись, делаю вид, что потеряла к Наилю интерес.
Это играет свою роль – он тут же оказывается так близко, что снова начинает вжимать меня собой в твёрдую поверхность дерева. Одни небеса знают, чего мне стоит удержаться и не вцепиться пальцами в его одежду. Не прижать к себе с силой, чтобы знал – я никуда не собираюсь его отпускать.
– Почему ты такая? – выдыхает он в мои губы, но ответить не даёт. Захватывает их ртом в поцелуе. Влажном и сладком.
– Какая… такая? – уточняю, хотя мне уже глубоко плевать на всё. Лишь бы только целовал вот так.
– Такая, какая есть.
Он чуть отстраняется, кладёт ладонь на моё лицо, потирает большим пальцем губы и снова впивается в них поцелуем. Трахает языком рот, и нет в этом ни нежности, ни чего-то подобного.
– Потому что я тебя ревную, – успеваю признаться между жадными касаниями. Пальцы Наиля уже стаскивают с меня спортивные брюки. Одну штанину он буквально срывает с моей ноги, несмотря на то, что я всё ещё в обуви.
– Чёрт… я забыл гондоны, – вместо того, чтобы сказать хоть что-то по существу, шепчет Наиль.
Он уже ласкает меня пальцами. Потирает ими влажные складки, разводит их, играет с клитором.
– Для кого их… брал? Для Кати? – не сдерживаюсь я, хватаясь за плечи Наиля.
– Дура…
– Нет, скажи… для кого.
– Тебя трахнуть хотел.
– Хотел?
– И трахну. Но не сейчас.
Он затыкает мой рот поцелуем одновременно с движением, которым врывается в меня сразу двумя пальцами. Ловит вскрик наслаждения и боли и начинает иметь, быстро двигая рукой. Я в какой-то безумной эйфории – это даже не объяснить словами. Всё, на что меня хватает – откинуть голову и застонать. И скользнуть рукой за кромку штанов Наиля, чтобы мгновением позже обхватить пальцами горячий твёрдый член.
Наиль дёргается, как от удара. Отстраняется и с силой сжимает челюсти. Смотрит на меня с той тьмой в глазах, что уже стала привычной.
– Я кончу тебе в руку, – цедит он, продолжая вбиваться в меня пальцами.
Я знаю его несколько дней… и уже готова позволить делать с собой всё. И говорить такие откровенные вещи – в первую очередь.
– Кончи, – выдыхаю я. – Для меня… сможешь? – сбивчиво шепчу в ответ.
– Только для тебя, – заверяет Наиль. И предлагает то, от чего я окончательно схожу с ума: – Давай вместе.
Некоторое время мы просто яростно ласкаем друг друга. Он входит в меня, потирает напряжённый клитор, я – скольжу рукой вверх и вниз по члену. И всё это время смотрим в глаза друг друга. Неотрывно, со сбившимся дыханием, что застывает на наших губах.
Наконец я не выдерживаю – впиваюсь пальцами в плечи Наиля и кончаю с протяжным стоном. А ему только это и нужно, он делает бёдрами несколько движений навстречу моей руке и изливается с рыком.
– Пиз*ец! – выдыхает рвано, и это вправду то самое слово, которое способно хоть в какой-то мере озвучить