советским студентом – трёхразовое питание (понедельник, среда, пятница), не пытающимся устоять перед разнообразными соблазнами, которые почти ежедневно соблазняли, научился готовить почти из ничего. Готовил сначала съедобно, потом стало получаться вкусно. «Каша из топора» это очень просто. А вот приготовить первое, второе, оладушки и компот, когда нет даже топора – вот это мастер класс. Могу уверенно сказать (написать), что в институте я научился очень многому полезному, но только не тому, чему меня учили. На шеф-повара не претендую, но на кухне могу сделать больше, чем помыть посуду. Кстати, тоже могу, но люблю это меньше, чем готовить. Посудомойство включать в список не буду. А вот буду я этим заниматься или нет, зависит от того, сколько это будет стоить и в каком материальном положении я буду находится, на момент предложения/поиска работы. Тогда справедливо добавляю ТРЕТЬЮ специальность – повар такого разряда, с которого уже допускают на кухню.
Радист
Ветер в голове не позволил закончить институт и стать каким ни будь завгаром, где ни будь на просторах нашей необъятной Родины. Она (Родина) и сейчас необъятная, а тогда её необъятность была на 24% больше чем сейчас. В довесок к обязательному распределению, которое гарантированно страховало меня от обычной сейчас безработицы, я получил бы звание младшего лейтенанта. Оно ограждало бы меня от выполнения священного долга – службы в армии. Правда, только в мирное время. Почему-то эти будущие блага меня не прельстили. Ветер не только сорвал меня с учёбы, но и закинул в Советскую Армию. Путь в армию начался в военкомате, куда я пришёл сам, пешком (не было денег на трамвай), добровольцем. Поэтому четвертая специальность будет не завгар. До сих пор нисколько об этом не жалею.
Служить пришлось в Охотске 2. Охотск 2 – это посёлок недалеко от основного Охотска, построенный рядом с аэропортом. Местные иногда говорят Охотск 2, но чаще «Аэропорт». В армии меня научили «морзянке» и посадили на КП (Командный Пункт).
Через год я уже был радиотелеграфистом первого класса. Через полтора поставили старшим смены, без отмены обязанностей радиотелеграфиста. Но это уже не умение, а карьера, способности, так сказать. В наказание, чтобы не обзывал ефрейторов собаками, прилюдно (на полковом построении) присвоили звание ефрейтор.
Инициатором сам был командир полка. Случайно услышал и почти сразу наказал. Моя «отмазка» про то, что быть собакой нисколько не обидно, потому как «собака друг человека» действия не возымела. Или возымела, но обратное от того, которого хотел я. Специально построили полк и вручили ефрейтора. Отказываться не стал, но и не взял. Я нацепил лычки, так быстро, что в военный билет запись не успели внести. Поэтому эта карьерная ступень осталась только в приказе, моей памяти и памяти однополчан.
Сразу же провёл чёткую границу между «собаками» и отличным солдатом. Отличный солдат – это не профессия, это состояние, также, как и наличие ответственности. Ефрейторов в полку было много, а отличный солдат – один. Ефрейторы