«Трамвай “Желание”». Это впечатление жизни. Мы никогда не забудем этого». Мама сразу, конечно, расплакалась. Но это действительно так.
Д. З. Слово «воспитание» применимо к человеку любого возраста: воспитывать и заниматься самовоспитанием можно и будучи очень зрелым. Для меня тема воспитания с вами связана еще и потому, что ваши дети – одни из самых воспитанных детей, которых я знаю. В книге «Территория моей любви» вы пишете, что воспитание – это прежде всего создание иммунитета к тем трудностям, с которыми человек может столкнуться в жизни.
Н. М. Конечно. Мама говорила, что воспитывать надо, пока ребенок поперек кровати лежит, – как лег вдоль, уже поздно. У нас ведь одно время, в «лихие девяностые», вообще исчезло слово «воспитание». Было обучение менеджеров, потребителей. Почему-то решили, что воспитывать не нужно, всем цветам надо цвести.
Воспитание человека – это, конечно же, воспитание иммунитета. Если говорить о том, как меня воспитывали, то отец появлялся в моей жизни тогда, когда это было необходимо. Это не значит, что я его не видел, но никогда не было вот этого: «Тю-тю-тю-тю, хороший Никитушка, встань на стул, прочти стишок». Вообще сентиментальность в воспитании своих детей – довольно опасная вещь. Потому что в человеке вырастает ощущение собственной уникальности, того, что он лучше всех. Знаете, когда родители вдруг страшно сцепляются по поводу того, чей ребенок лучше? Или в школах бывает такое, когда дети с интересом и азартом наблюдают, кто из родителей посильнее, покруче, побогаче, понахрапистее, поубедительнее?
У нас с моей Таней иногда бывали не то чтобы ссоры, но разногласия, когда она говорила: «Ну почему ты для посторонних это делаешь, а для своих нет?» Это не потому, что я не люблю своих детей. Просто я понимаю, что злые языки страшнее пистолета. Когда они поступали во ВГИК, я мог позвонить, поговорить, меня бы уважили. А потом с удовольствием рассказывали бы: «Ну как же, звонил Михалков, это было не очень просто, но он так просил…» Я же знаю, как это бывает.
Поэтому я им сказал: «Ребята, вот единственное, что я вам могу подарить, и это огромный подарок. На любые предположения, что вам помогли, у вас будет сознание того, что это не так, – и чистая совесть. Вы должны поступать с тем багажом, который получили дома, в школе, в общении с людьми, которые ходили в наш дом».
А ходили в наш дом удивительные люди, и в моем детстве тоже. Я только потом понял, кто приходил. Хирург Вишневский, Сергей Аполлинариевич Герасимов[26] с Тамарой Федоровной[27], – он делал пельмени в фартуке, он дружил с моей мамой. Михаил Ильич Ромм[28]. Рихтер[29] играл на рояле – это была вечеринка, все взрослые, мне пора спать, я не могу уснуть, утром опаздываю в школу. «Михалков, почему опоздал?» – «Вы знаете, у нас Рихтер играл полночи, я уснуть не мог…» – «Кто-кто?! Рихтер тебе играл?! С родителями придешь!» Я не мог понять, за что учительница так на меня обижается, – правда ведь Рихтер играл. Я не складывал это внутренне, что для кого-то это может быть унизительным