Да сотри с губ молоко… – шофер не на шутку разозлился, а в динамике заскрипел голос диспетчера
– Двадцать второй, что у Вас за проблемы?
Водитель не успел ответить, Матвей сунул ему деньги и выскочил из машины. Сейчас неприятности были ему ни к чему. Он с силой хлопнул дверцей машины, словно она была виновата в его бедах. Машина, взвизгнув колесами сорвалась с места и скрылась за поворотом.
Матвей в сердцах сплюнул на землю и огляделся. Район, куда он попал был сравнительно молодой. Несколько одинаковых на вид девятиэтажек выстроились в ряд. Серые, похожие на свечки дома с унылыми голыми дворами… Облетевшие деревья… Тусклые одинокие фонари над подъездными дверями… Брошенные игрушки у единственной песочницы…
Парень вздохнул. «Когда появятся первые деньги – непременно куплю себе шикарную квартиру в центре – подумал он» и нажал на кнопку домофона. Дверь тут же щелкнула, и Матвей вошел в, на удивление, чистый подъезд. Он поднялся на третий этаж и не успев надавить на кнопку звонка, заметил светящуюся полоску в слегка приоткрытой двери… И сделал нерешительный шаг через порог.
То, что предстало его глазам было столь неожиданно и ужасно, что на мгновенье Матвей застыл с раскрытым ртом, не решаясь пройти в комнату. Видимо стены и перегородки между комнатами были снесены и взору открылось огромное помещение, больше похожее на горную пещеру, с ее гнетущей, насыщенной запахами плесени и сырости атмосферой. Тяжелые каменные своды потолка казалось вот-вот рухнут. Закопченные, с обвалившейся в нескольких местах штукатуркой стены, снизу до верху были увешаны пучками засохшей травы, змеиными шкурами, клочками черной, рыжей и белой шерсти. От одного угла до другого была протянута леска с нанизанными на нее сушеными мухоморами и поганками, на полу в беспорядке валялись прутья, деревянные колеса всех размеров, вспоротые тушки сусликов, барсуков и крыс. В углу на полке стояли банки с лягушками, рыбьими глазами, непонятного происхождения серыми лохматыми веревочками. Тут же громоздились стопки тарелочек, чашек, плошек, графинчиков, подсвечников и прочей мелочи. Все окна были заколочены крест на крест массивными досками и ни один луч света не проникал сюда с улицы. Однако в комнате было достаточно светло от яркого голубого света, исходящего неведомо откуда, окружая большой черный чан, с кипящей водой, разместившийся в самом центре пространства. А над чаном, окруженный клубами пара висел в воздухе человек в простой длинной рубахе и широкими штанами, какие носили крестьяне в начале прошлого столетия. Босые ноги человека торчали из старомодных штанин и казались неестественно худыми и большими. Человек свободно перемещался в пространстве, то поднимаясь под самый потолок, то опускался, почти касаясь телом кипящей жидкости. Глаза его были закрыты, а из полуоткрытого рта вырывался пронзительный свист. У Матвея даже уши заложило. Он тряхнул головой и попятился, но тут свист прекратился и на парня уставились два черных глаза из под густых, сросшихся на переносице, седых бровей. Этот взгляд, полубезумного человека напугал Матвея больше всего. Он внутренне