Денис Дмитриевич Докучаев

Вверх-вниз


Скачать книгу

ладно, что ты. Я же здесь, лежу на твоём диване, сквозь стены не хожу, в саду не летаю.

      – Ты меняешься.

      – А ты, думаешь, нет?

      – И я тоже, но я это замечаю.

      На мгновение он потерял улыбку, но подойдя к окну быстро её вернул. Я всё не мог понять важно для него это или уже нет.

      – К кому ходил? – он присел на подоконник, хотя знал, что я не люблю эти окна.

      – Нашёл в больнице.

      – Злачное место.

      – Автомобиль его сбил.

      – Ты не вспомнил, как умер? – прервал он меня.

      – Я же рассказывал, это ты у нас уже запамятовал.

      – Знаешь, за время нашего знакомства я слышал версии четыре твоей смерти, от разных людей, да и от тебя тоже… по-моему.

      – Тех с кем ты мог обсуждать мою смерть, уже и нет.

      – Они быстро… прошли, – он вернулся к отсутствующему пейзажу за окном.

      Раньше бы он сказал, ушли. Как же его зовут? Помнит ли он? Как умер? Иногда мне кажется, что он притворяется или уже рассказал мне, а я забыл. А иногда мне кажется, что ему всё равно, причем всё равно было и на том… в жизни.

      – Короче он умер.

      – Это я понял. Скольких тебе удалось удержать за все время?

      – Двух.

      – А сколько было попыток, – не оборачиваясь, он покачал головой, – Как уходил та?

      – Как обычно.

      – В ближайшее время теперь так не выйти. Ну, спасибо тебе, – он не расстроился, я вообще не помню когда он последний раз выходил.

      – Будешь продолжать?

      – Я хочу что – бы они жили.

      – А они не хотят, – негр, отошёл от окна и, продолжая улыбаться, смотрел почти на меня, – И кто прав?

      Из окна бил яркий, ослепляющий свет.

      Глава 5

      Мой контрастный агент уже ушёл, не знаю, куда и на сколько. Комната опять стала невыносимо белой. Я сел за стол и взял набор иголок, зелёных иголок. Однако они оказались в другом месте, нужно собраться.

      Я не чувствовал боли, но я её представлял. Пять иголок, разной длины и толщины. Одна обычная, две других разной толщины, для быстрых и глубоких уколов, ещё одна из китайского набора терапевта, последняя специальная, с загнутым краем. Объектом истязаний обычно становились пальцы, я старательно уверял себя в том, что иголки не проходят сквозь, а вонзаются в плоть. Что кожа лопается, кровь течёт, боль есть, чувства есть, я еще есть…

      В этот раз получалось плохо, мешала мне в самоистязании мысль, а точнее интерес. Мне вновь стало интересно, сколько я здесь. Поначалу ты постоянно задаёшься этим вопросов, время здесь отслеживать почти не возможно. В итоге перестаешь жить по распорядку, есть, и спать, точнее, хотеть есть и спать. В какой – то момент ты и на это перестаёшь обращать внимание, лишь иногда отмечаешь это для себя на середине, так мы называем наш старый мир. А затем тебя вновь начинает терзать этот вопрос, третья стадия – предтеча. Предтеча изменений в тебе, плохих изменений. Третья стадия посетила меня относительно недавно, а теперь еще и не принятое решение смотрителя, всё это подтолкнуло меня к