что кроме полуразложившихся, изъеденных и истлевших трупов, костей и черепов других животных в яме больше ничего нет. Дошедший до вожака, едва уловимый запах от далёкой кончины его сородича, вырвал из утробы мамонта прощальный стон, который незамедлительно подхватила оставшаяся за спиной вожака основная группа животных. Отдав последние звуковые почести погибшему в яме сородичу и ещё раз безразлично взглянув на охотника – злейшего врага своего племени, вожак удалился прочь от кромки обрыва. Стадо слонов молча последовало за ним.
Человек вновь опустился на корточки и продолжил свою работу над бревном по очистке его от наледи. Время от времени он прерывался и, задрав вверх бородатое лицо, взывал о помощи своих соплеменников, издавая только ему и им понятные громкие речевые выражения.
К моменту, когда работа над бревном подходила к концу, день был в своей середине. Серая невыразительная безоблачная пелена постепенно уступала место ясной небесной окраске. Местами проглядывало солнце, приглушая мрачные мысли в сознании человека, гоня их прочь, высвечивая своими лучами надежду на счастливое спасение. Но вот наверху послышались какие-то неясные новые звуки, постепенно переходящие в отчётливый волчий вой и рёв крупного зверя. Вскоре с края откоса в яму стали скатываться мелкие камешки. Вслед за ними спиной к человеку, на самом гребне откоса выросло тело могучего медведя, яростно рычащего на медленно обступавших его со всех сторон волков. Человеку было ясно, что сами по себе волки, даже имея значительный численный перевес, не стали бы преследовать опасного для собственной жизни животного. Серые четвероногие охотники снежных просторов просто решили отобрать у медведя добычу – крупную лань. Но медведь, голодавший несколько дней и как нельзя кстати, наконец-то, добывший себе пропитание, не собирался отдавать свою добычу волчьей стае. Положив лань прямо перед собой, и поняв, что путь к отступлению для него отрезан, матёрый самец встал на задние лапы, чуть в стороны растопырил передние лапы подушечками вовнутрь и, исподлобья, оглядывая обступавшую его полумесяцем волчью свору, стал ждать как опытный боец её неизбежного нападения…
Всё происходящее наверху человек, естественно, видеть не мог. Но по решимости в поведении медведя он твёрдо уже знал, что тот примет бой и просто так не отдаст свою добычу в лапы волков. Хорошо зная повадки пещерных, серых и других бурых медведей, охотник ясно представлял себе, что доведённый голодом до отчаяния любой из этих представителей косолапых будет драться до конца, пока не погибнет от клыков превосходящих сил врага или не одержит победу.
Между тем, полумесяц из серых волчьих тел всё ближе и ближе приближался к бурому медведю и добыче. Тактика боя для волков была проста. Часть стаи должна была отвлечь матёрого косолапого от добычи под его лапами, а другие волки всеми доступными хищному разуму уловками утащить подальше от места схватки мёртвую лань. Когда волки все вместе, единым