и предпринять все необходимые действия по обнаружению, расчету траектории и выявлению реальности опасности. Разбудили директора НАСА, директора Роскосмоса, директора ЕКА, ответственных офицеров из министерств безопасности, всех имеющих хоть какое-то отношение к космосу государств.
На все это понадобилось чуть более трех часов. А потом разбудили и Николая Викторовича. Дежурный астроном из лаборатории позвонил и донес ситуацию. Через полчаса в лаборатории при телескопе собрались четверо, директор, его зам, Ирина Павшина и Виктор Спицын. Именно такую команду сформировал ученый, самые причастные, так сказать, лица. Он не считал, что происшествие было особой важности и поэтому не стал поднимать "в ружье" весь персонал, тем более эпизод ушел из под юрисдикции его ведомства, они стали просто экспертами, – первыми обнаружившими. Кроме того, только они четверо владели английским в достаточной степени. Группа включилась в телемост между Москвой, Брюсселем и Вашингтоном. Включилась в самую, середину международного диспута.
В данный момент вещал Закерия Страйксон, профессор, доктор наук, директор подразделения НАСА, по изучению солнечной системы. Как говорится – широко известная личность в узких, очень узких, астрономических кругах. Он долго и витиевато разглагольствовал о стремящейся к нулю доли вероятности попадания этого метеорита (если все-таки это был метеорит) в Землю или на Землю, и с пеной у рта доказывал, причем конкретными фактами, что необходимости переключать все возможные активы на поиски в системе именно этого объекта нет никакой. Нет, поискать конечно необходимо, но задействовав не всю систему телескопов на земле, а только часть их, при чем не большую. Когда он закончил, слово неожиданно дали Николаю Викторовичу. Он не ожидал такого поворота событий, вернее ожидал, но чуть позже, поэтому, так сказать не подготовился. В обсуждении вдруг зависла незапланированная пауза, в ходе которой ученый лихорадочно размышлял, стоит ли заострить внимание, на чудесном факте внезапного появления объекта, или все-таки не стоит. Но ему помогли. Представитель Японии (а был и такой), с трудно воспроизводимой русским речевым аппаратом фамилией, видя, что русский профессор замешкался, сам поднял этот вопрос и попросил астронома прокомментировать происшествие.
– Ну что же – начал Николай Викторович – я действительно считаю, что в появлении данного тела есть некий вопрос, требующий тщательного изучения, однако на настоящий момент трудно говорить с уверенностью, нужно тщательно изучить все данные, просчитать скорость объекта, вектор его движения, а главное квадрат, из которого он появился, и уж потом владея информацией, строить какие либо выводы.
Большинство согласилось с его доводами, тем более, что начальник группы (а уже назначили и такого) по изучению инцидента, сказал, что результаты математического анализа будут с минуты на минуту.
– Господа, – вмешался в разговор один из сидящих в зале американцев, генерал, жилистый,