твёрдыми, ему вдруг показалось, что эта женщина сделана из железа.
Пловцу повезло, его не били и не пытали, его вообще не тронули. Женщина-командир приказала ему встать. Он поднялся, сутулясь, опасаясь ударов солдат, которые смотрели на него снизу вверх враждебно и наверняка при малейшем его движении просто зарубили бы как скотину.
– Ты кто, шпион? – резко спросила женщина. – Что ты здесь делал?
Она смотрела на него с прищуром, разглядывая это голое чудо, переминающееся перед ней с ноги на ногу.
– Это Пловец! – крикнул кто-то из толпы. – Они все такие убогие!
Прокатился смешок.
– Боже, что это за штуки такие у него на ногах? а этот запах? Вонь! – воскликнула женщина и усмехнулась совсем по иному поводу. – А ведь симпатичный, гадёныш! и попался мне как раз кстати, всё равно собиралась познакомиться с этим народцем. Вот и познакомимся! – женщина по-мужски гоготнула, видимо, забавляясь какими-то своими собственными мыслями.
– Подойди ближе! – скомандовала она и сделала повелительный жест рукой.
Кто-то сзади больно подтолкнул Пловца. Он выпрямился, оказавшись на голову выше любого из окружавших его солдат, сделал пару шагов навстречу командирше и споткнулся, зацепившись ластами.
– Чем это ты обмазался, красавец? Дерьмом, что ли? – издевательски поинтересовалась женщина и брезгливо провела указательным пальцем по его животу, ногтём собирая жирную смазку с его кожи. Пловец отпрянул. Все заржали.
– Молчать! – рявкнула женщина, и всё вмиг стихло.
– Помыть, одеть и накормить! – приказала она отрывисто и ринулась вперед, больно задев Пловца по рёбрам своим острым мускулистым плечом. Солдаты поспешно уступили ей дорогу, она взбежала по трапу и, уже оказавшись на борту, крикнула команде:
– Черномазого на борт! Собаку в воду! Кто тронет мальчишку – накажу! Уходим!
Она обернулась на крепость и, щурясь от яркого Солнца, махнула наверх рукой. Пловец посмотрел туда же – со строящейся стены им помахали в ответ юноша и девушка в белых одеждах, издалека они показались Пловцу двумя белыми тонкими цаплями…
Так Пловец оказался на борту.
Никогда ему ещё не приходилось плавать на лодках, а тем более на такой громадине. На нижней из трёх палуб, сумрачной и освещённой только коптящими масляными фонарями, двое солдат, весело переговариваясь на неизвестном ему наречии, усадили Пловца в деревянную лохань и принялись драить кусками какого-то душистого вещества, которое образовывало много пены и действительно быстро очистило кожу от слоя жира. Делали они это грубо, но ловко, очевидно, это были вовсе и не солдаты, а, скорее всего, обслуга.
– А красавца своего помоешь сам, да как следует, а то Хозяйке, ни дай Бог, не понравится! – сказал один из них почти без акцента. Банщики, веселясь, удалились.
Пловец домылся, ещё раз прополоскал свои длинные светлые волосы, которые всю почти жизнь держал туго скрученными на затылке, теперь