Рана Авдиш

В шоке. Мое путешествие от врача к умирающему пациенту


Скачать книгу

мышкой. Тогда я совершенно не поняла его позиции по этому вопросу. Разумеется, медицина связана с сильным давлением: именно благодаря ему формировался наш характер, наша стойкость. Медицина была предназначена для тех, кто под таким давлением только развивается. Здесь не было места жалеющим себя врачам, плачущимся своим пациентам. Подобные эмоции были для нас непозволительной роскошью. Нашим пациентам было нужно, чтобы мы были сильными. Во всяком случае, так я тогда думала.

      Когда мы яро осуждаем какие-то черты характера других людей, то зачастую они просто напоминают нам то, что мы больше всего не любим в себе. А наиболее остро мы реагируем на то, чего больше всего стыдимся в себе.

      Резидент-акушер позволил себе прочувствовать свою грусть, в чем я себе так усердно отказывала. Возможно, прийти поплакать в нашу палату было и не самым удачным способом выплеснуть свои эмоции, однако ему отчаянно хотелось как-то их выразить. Он был сломлен и решился признать это задолго до того, как я позволила себе сделать то же самое. Тогда же мне не хватило проницательности, чтобы увидеть в нем саму себя. Судьба же, как это часто бывает, решила его далеко от меня не отпускать, пока я не поняла, что в нас гораздо больше общего, чем я могла себе представить. А также что я обязана проявить к себе то же сострадание, которое должна была проявить и к нему.

      Следующие три года он снова и снова появлялся в моей жизни, подобно бую, отмечающему пройденное в открытом море расстояние. Когда мы встретились с врачами-перинатологами, специализирующимися на осложненных беременностях, чтобы распланировать нашу следующую беременность, то именно он оказался приписанным к ним в тот момент резидентом. Затем оказалась его очередь проходить стажировку в отделении репродуктивной эндокринологии, когда мы решили попробовать суррогатное материнство. Он постоянно оказывался на виду. Порой он делал вид, что нас не узнает, однако чаще всего предавался воспоминаниям об ужасах той самой ночи, или рассказам о том, как он все-таки решился пройти свою подготовку до конца. Окажись он в роли социального работника в агентстве по усыновлению, в которое мы обратились, не думаю, что кого-либо из нас это хоть сколько-нибудь удивило бы. А когда он не появился в день рождения нашего сына, мы, наконец, почувствовали себя освобожденными. Я заслужила то, чтобы наши пути, наконец, разошлись.

      Проклятье было снято.

      3

      В ожидании неудачи

      В хирургии есть такая поговорка: «Любое кровотечение когда-нибудь да прекращается». Впервые я услышала ее в операционной, будучи студентом медицинского, – ее произнес хирург-проктолог, пытаясь совладать с брызжущей кровью артерией. Я восприняла эти слова тогда как своеобразное напутствие, напоминание самой себе о собственном мастерстве и способностях. Подтекст этого выражения, равно как и скрытая за хирургической маской кривая ухмылка тогда от меня, совершенно зеленого студента, ускользнули. Лишь позже, когда я сама повторила эту фразу, будучи человеком,