Андрей Кривошапкин

Голец Тонмэй


Скачать книгу

им о незнакомцах?..

      Сын многозначительно глянул на отца, мол, повремени. А сам посмотрел на младшего брата и спросил:

      – А ты, Гякичан, чего молчишь? Что ты увидел за день?

      Гякичан улыбнулся и сказал:

      – Хвостатых встретили…

      Старец и Ичээни переглянулись.

      …Ламуты с незапамятных времен о хищном звере привыкли говорить иносказательно. Это не от трусости. Боже упаси! Этим детям матери-тайги страх неведом! Наоборот, крепости духа и удали в них больше чем достаточно. Такт и уважение ко всему живому передается им с молоком матери из поколения в поколение. К волкам относятся с почтением, отзываются о них иносказательно. Чаще называют «хогдилкан», стало быть, «хвостатый». По народному поверью, хвостатый – умный зверь, с которым можно достичь понимания.

      Ламуты верили этому. Стало быть, хвостатые будут обходить стороной их оленей.

      – А почему молчали? Ну-ка, поведайте, что и как было, – велел Ичээни. Отец заметно ободрился. Под седыми бровями оживились глаза.

      Гякичан и Дэгэлэн Дэги, перебивая друг друга, рассказали, как встретили двух матерых волков и погнались за ними. Звери тонули в глубоком снегу, они выслеживали сокжоев, но, натолкнувшись на людей, шарахнулись в сторону и угодили в непроходимые снежные заносы. На широких охотничьих лыжах молодым ламутам не стоило труда догнать их.

      – А шкуры сняли с хвостатых? – спросил старец Гургули.

      Тот замялся, глянул на Дэгэлэн Дэги.

      – Нет, абага. Шкуры оставили при них самих, – виновато ответил Дэгэлэн Дэги.

      – Как же так! Это же ваша добыча…

      – Мы не стали добивать хвостатых, абага. Правильно поступили или неправильно, я не знаю. Но в глазах самки я увидел такое страдание, какое бывает только у человека. У меня не поднялась рука…

* * *

      В чуме воцарилась тишина. Каждый погрузился в свои думы. Дэгэлэн Дэги, говорливый непоседа, на этот раз задумался не на шутку. Ему мнилось, что старец порицает его за то, что он оставил в живых этих кровожадных хвостатых. «Может, я поступил неверно? Надо было в самом деле снять с них шкуры, а я пожалел их. По правде сказать, мне оправдаться нечем. Я виноват. Хвостатые теперь выберутся из снежных сугробов и будут гоняться за стадами сокжоев, а нам останутся только их следы и обглоданные останки. Неверно я поступил…» – Дэгэлэн Дэги аж вспотел от тревожных мыслей. Глянул на Гякичана. Тот безмятежно полулежал на оленьей шкуре. Дэгэлэн Дэги позавидовал его спокойствию.

      Старец Гургули достал из небольшого замшевого мешочка щепотку мелко-мелко нарезанного листового табака, набил трубку. Прикурил от лучины. Кисло-сладкий сизый дымок поплыл по чуму. Дэгэлэн Дэги сглотнул слюну…

      А старец, закрыв глаза, несколько раз затянулся. После протянул трубку Дэгэлэн Дэги. Тот принял трубку и тоже затянулся. Краем глаза глянул на Ичээни и передал трубку ему. Тот сделал несколько затяжек и, в свою очередь, протянул трубку самому младшему Гякичану.

      Трубка вернулась к старцу. Он прикрыл глаза и, казалось, весь был окутан сизой дымкой. Молодые ламуты ждали его слов. Наконец старец