самую восточную крепость Сакошены – Нахчеван23, а в качестве заложника – младшего его сына Давида, и отпустили Квирика в день Сретения.
– Не верится мне, что горцы цанары могли так просто сдать свои земли абхазам, – покачал головой Кахраман.
– Ты правильно думаешь, – снова подтвердил Ладо. – Царь Гиоргий отправился зимовать в Кутаиси, а Квирике вошел в Бочорму. Туда же хорепископ созвал азнауров и мтаваров из Кахетинской конфедерации, числом около пятидесяти. Там они сговорились и распределили области, требующие зачистки. Начав одновременно, в течение немногих дней они отвоевали и вернули себе крепости от Нахчевана до Арагвети. И вновь стал Квирике владеть своей столицей Телави и стал во главе территорий Сакошены, Кахетинской конфедерации.
– Ай, молодец, князь цанар, – похвалил хорепископа Кахраман. – Так быстро овладеть целым краем. Ты тоже там был?
– Разумеется, – подтвердил атаман. – Там были и цанары, и кизики Сигнахи24 и Хоранты, и атаманы переселенцев из Мачхаани и Лагодехи. А горный Владыка Сарира прислал воинов иронов . Дзурдзуки25 тоже подтянулись.
– А что же Георгий? – Снова спросил Кахраман.
– Когда поведали царю Георгию о потере всех крепостей Кахетинской конфедерации, тот рассвирепел. Тяжела была ему эта весть. И он стал винить всех тех, кто подвигнул его на отпущение хорепископа Квирике. И когда прошла та зима, вновь отправил свое войско под предводительством сына своего Леона. Вторгся тот в Арагвети, район вдоль реки Арагвы, и начал жечь ее.
Но во время этого похода сообщили ему весть: кончину царя Георгия. Леон тут же призвал на переговоры хорепископа Квирике. Встретились они в Базалети26, на берегу озера, сопутствуемые по одному всаднику и собеседовали целый день. Там договорились о мире, поделили области Иверия и Эрети, и царь Леон признал Квирике своим союзником.
По этому договору города Мцхета-Мтианети и Уплисцихе с его знаменитым храмом Солнца оставались в составе царства Леона. Кроме того к ним присоединили часть Арагвети западнее реки Арагвы. Чтобы уравновесить этот договор, царь Леон предложил женить Давида, сына Квирике на своей дочери. Ей в пожизненное пользование он отдавал занятое абхазами нижнее Эрети. Точнее возвращал в Кахетинскую конфедерацию гардабанцев из области Ташири, которые незадолго до этого переметнулись под «руку» абхазского царя. Они должны были достаться цанарам в качестве ее приданного.
– Они же, наверное, еще дети, – покачал головой Кахраман.
– За детьми будущее, – философски заметил Лад.
– Значит, в Гургистане мир и поэтому казары Хоранты приехали драться с берберами.
– Что поделать, друг. Дело для воинов всегда найдется, – кивнул головой Лад. – А золотые монеты лишними не бывают.
Кстати, князь Квирик, помимо абхазов на западе, вынужден еще следить и за претендентами на Гургистан с востока. Ведь эмир Гургана Ибрагим Мусафарид27