А Димку кто отдубасил?
– Молчит, сученыш! Думаю, из-за бабы ломается. Ухаживал он давече за одной, так может, нарвался на соперника.
– Он? Ухаживал? Не поверю.
– Или в самоволку попал. Ты же, Димас, вроде не бандюкан? – постучал Семыч по стенке.
За клетчатой сеткой донеслось:
– Отстань! Кончай допрос! Скажите спасибо, что сюда приперся, а так больничный полагается на неделю.
– По рогам тебе дам, а не больничный, – засмеялся Симыч, виртуозно обгоняя ленивые легковушки.
Не втягиваясь в беседу, Максим отстранился и переключился на Ларису: она должна понять его состояние. Их смены не всегда пересекались, но сегодня выпал счастливый случай, когда он сможет напроситься на чай. Надо лишь поймать ее на кардиобригаде, загруженной в летний сезон выше крыши. По объективным причинам им не удается встретиться при других обстоятельствах. Где-то там, в неизвестности, им будет гораздо сложнее. Она изменится, и ему придется меняться. Он привык видеть ее в одном образе, в голубоватом халате с треугольным кармашком с красной ручкой и записками, в шаркающих тапочках, с заплетенной косой и бледной шеей с серебряным крестом, скрывающимся за майкой в тайной ложбинке.
На дежурствах Лариса вела себя незаметно и не капризничала, прощая его сумасбродные выходки, а на нейтральной территории превращалась в злокачественную стерву. Максим не узнавал ее в пылу ссоры, точно любил ее только здесь и боялся выпускать в большой мир, лишь бы она встречала его с теплой улыбкой, чтобы они застывали в душе или позабытой каптерке между аптекой и складом.
…Возвращались долго, специально колеся объездными путями, чтобы потянуть время. Когда въехали за ворота, Максим первым выпрыгнул из кабины и рванул освежиться. Напился холодной воды из кулера и как человек-невидимка просочился к Ларисе. Расположившись у занавешенного окна, она листала затертый до дыр журнал, лузгая тыквенные семечки. Ее босые ноги отражали свет лампы, а на макушке блестела панамка. Она походила на усталую дачницу после поливки клубники. Заметив Максима, Лариса не оторвалась от чтива и только дернула пяткой. Он нагло схватил ее за большой палец. Подруга завизжала и выронила журнал.
– Прекрати! – дерзко заявила она. – Опять привязался?
– Не начинай, и так тошно.
– Снова бывшая послала? Учти, лечить тебя не собираюсь. На жалость не разведешь.
– Ларис? Мы не малолетки. Есть у тебя что-нибудь выпить?
– Поищи в раковине, – хмыкнула она, опрокинув шелуху, затем наклонилась и стала собирать мусор. – Тоже хочу тебя предупредить, чтобы сюда не захаживал. Я нашла себе друга, и, если по чесноку, уже с ним встречаюсь. Так что попрошу руки не распускать.
– Серьезно? – не уловил юмора Максим, напрягаясь.
Лариса сохраняла интригу и терпеливо молчала. Максим искренне верил, что она шутит, что через