не позволялось владеть землей в провинциях (мы знаем об этом только из случайного замечания Цицерона). «Разумеется, если бы можно было владеть землей, Помпей приобрел бы половину востока, а патриций Клавдий большую часть остального», – добавляет Росон. Городскую собственность брали в аренду и высшие и низшие классы. Срок аренды отсчитывался с 1 июля, а платить следовало в конце периода аренды – хороший признак уверенности собственников в том, что арендаторы заплатят[163]. Арендаторы могли возбудить судебный иск против собственника, если он продавал здание новому владельцу, делавшему попытку пренебречь существующими договорами об аренде. В целом, по-видимому, договоры соблюдались[164].
Охоту к вложениям в городскую недвижимость отбивал риск пожара. Знаменитый анекдот середины II века н. э. повествует о том, как компания друзей, поднимавшихся с ритором Антонием Юлием по Капитолийскому холму, увидела, как загорелась большая инсула, то есть многоквартирный дом. Один из них заметил, что городская собственность приносит большие доходы, но риск еще больше. Если бы можно было как-то «помешать римским домам гореть с такой легкостью, – сказал он, – уверяю вас, я бы расстался с моей пригородной усадьбой и купил жилье в городе»[165]. Согласно Плутарху, чрезвычайно богатый Марк Лициний Красс разбогател, скупив «почти весь Рим» буквально по горящим ценам[166]. Но сообщение Плутарха не совсем вразумительно. Можно понять, что Красс скупал здания в тот самый момент, когда они горели. Но если Красс действительно разбогател в результате таких операций, ему, вероятно, посчастливилось избежать будущих пожаров.
Ценную собственность, такую как земля, дома, рабы и сельскохозяйственные животные, называли res mancipi, имея в виду, что их передача другому владельцу предполагает соблюдение ритуала или судебной процедуры. Если были сомнения в изначальном собственнике титула, то право собственности нового владельца «дозревало» (в случае недвижимости) в течение двух лет неоспоренного владения. По истечении этого срока новый владелец наделялся полным правом собственности. «Таким образом, в римском праве проверка права собственности была достаточно простой, – считает историк Джон Крук. – Не было необходимости обращаться к давнишним документам о переуступке права собственности, потому что достаточно было доказать, что в течение существенно короткого периода никто не претендовал на вашу собственность, а сами вы приобрели ее надлежащим образом»[167]. Нет сомнения, что именно к этой системе относится поговорка, что владение – это девять десятых закона.
В сельской местности велась топографическая разметка земель, полученных гражданами от государства; обозначались межевые линии, следы которых до сих пор видны с воздуха. Ошибки землемеров подлежали судебному преследованию. На основании обмеров составлялся кадастр, который записывали на бумагу и гравировали на бронзе; одну копию оставляли на месте, другую отсылали в Рим. До нас