вот вы где! – с облегчением сказал он. – Что вы там выпятились на эту вашу книгу, ровно сыч на мышь в июльский полдень? Идёмте, я уже вас битых полчаса зову.
Тот отмахнулся:
– Не сейчас, Иоганн. Подожди чуть-чуть.
– Да будет вам, идёмте, ну что вы! Мясо пережарится.
– Сними с огня, я скоро подойду. – Золтан рассеянно запрятал выхваченный нож за голенище и снова принялся за чтение.
– Да бросьте, господин Золтан, бросьте. – Толстяк подошёл ближе. – Ни одна книга не стоит того, чтобы пожертвовать ради неё добрым завтраком. Однако экая книжень! Что это у вас? Святое Писание?
Хагг наконец не выдержал и захлопнул тетрадь.
– Эх, Иоганн, Иоганн, вечно у тебя язык бежит вперёд мыслей. Через то и погоришь, попомни моё слово!
Толстяк, которого назвали Иоганном, в ответ лишь беспечно усмехнулся.
– Ай, бросьте, господин Золтан, бросьте. Что меня пугать? Я пуганый. И вешали меня, и стреляли, а я всё живой.
– Ладно, чёрт с тобой, уговорил. Пошли.
Костёрчик на полянке еле тлел. Над огнём румянил спинку выпотрошенный и насаженный на вертел поросёнок, среди распакованных вьюков темнели хлеб, бутылка в ивовой оплётке и разнообразные горшочки и пакетики. Чуть в стороне, засунув морды в дорожные торбы, мотали хвостами ослик и стреноженная лошадь, мотали скорее по привычке, чем всерьёз: мух и комаров ещё не было. Царила успокаивающая птичья тишина. Тёмная горбушка неба, видная в просвете меж деревьев, перилась косыми облачками, белыми и мягкими, как фламандское масло. Весенняя земля дышала влажной женской теплотой.
– Хороший день, – отметил Хагг, усаживаясь у огня на сброшенное седло. Поворошил золу прутиком, откромсал кусочек жаркого. – Неплохо было бы сегодня доехать до корчмы.
– Отчего же сразу не до города? – резонно возразил толстяк. – Бог даст, доедем, да. А правда ваша, господин Золтан, – благодать! И облака опять же.
– А чего облака? – насторожился Золтан.
– Так всё лучше, чем трястись весь день по такой жаротени с потным задом, как вчера! Ой, горчицу забыл. Вот, держите. Да, погодка – фарт, будто не весна, а уже лето. Был бы я помоложе, непременно парочку-другую ходок через горы уже сделал.
– Сиди уж… ходок. И чего шайтан меня дёрнул тебя с собой взять, сам не понимаю.
– А считайте, что это не вы меня взяли, а я за вами увязался. Ведь я чего? Давно уж надоело попусту сидеть, всё думал: подгадаю времечко, да и съезжу в местное аббатство, поставлю за своё здоровье свечечку-другую. А всё не получалось. То заботы, то дожди, а то попутчика хорошего не подворачивалось. А тут – здрасьте, нате сразу всё! Ага. Как вы тогда заехали ко мне на той неделе, я и думаю: эге (это, значит, я так подумал тогда: «Эге»), а не пора ли тебе, Иво, прогуляться с господином Золтаном? Подумал и решил: пора. Да… Как вам поросёнок?
– Умгу, – только и смог ответить Хагг с набитым ртом.
А Шольц был прав, весна выдалась чуднее некуда. Настала поздно, началась отменною жарою, а после вдруг