этюда, а в маленькое окошечко, – и видит деревеньку с церковью на берегу. Жаркий летний день; истомой дышит воздух; грозовая туча заволокла всё небо, – вот-вот блеснёт молния, гром загремит, польёт благодатный дождь-ливень; ярко отразилась в реке и туча, и деревенька с церковью, и челнок у бережка…
Жена Воронина, Надежда Николаевна, научилась от мужа понимать и любить художественные произведения; она старалась сэкономить по хозяйству, чтобы можно было заплатить поскорее какой-нибудь долг и чтобы можно было купить ещё что-нибудь у художников.
Когда наступали тяжёлые дни, и Сергей Петрович начинал падать духом, – Надежда Николаевна старалась успокоить его: звала детей, – те лезли к отцу на колени, и Сергей Петрович приходил в хорошее настроение и вскоре начинал уже твёрдо надеяться на авось:
«Может быть наградные в этом году увеличат… Может быть прибавят жалованья. Пять лет на одном окладе работаю… Может быть назначат опять вечерние занятия за плату. Максимов наверное отстрочит платёж, ему бы только проценты получить… А между тем сэкономим, отложим что-нибудь»…
III
Приближался срок платежа знакомому чиновнику N-ского департамента Бузунову, который, получив маленькое наследство, пускал деньги в рост. Сергей Петрович должен был Бузунову четыреста пятьдесят рублей, но требовалось скоро отдать только сто пятьдесят, остальные триста – через полгода.
Сергей Петрович уже собрал сто двадцать пять, остальные двадцать пять надеялся он достать в течение недели, которая оставалась до срока. В крайнем случае, Бузунов, человек одинокий, в деньгах не нуждающийся, – не рассердится, если немного не хватит для платежа.
В воскресенье Сергей Петрович воспользовался свободным днём, чтобы сходить. на посмертную выставку художника Вильда. О смерти Вильда Сергей Петрович жалел тем более, что ничего не успел купить у этого художника, самобытного и очень известного. На выставке множество работ Вильда продавалось, и Сергея Петровича заинтересовало, сколько может стоить на посмертной выставке вот этот маленький этюд – кузнец за своей работой, ярко освещённый красным светом от горна.
Воронин пошёл в бюро выставки справиться, – из любопытства.
– Пятьдесят рублей, – ответили ему.
– Не может быть: вы ошибаетесь… Я спрашиваю о цене вот этюда… кузнец… Не дороже ли?
– Именно пятьдесят рублей, – повторили ему.
– В таком случае – получите деньги, этюд я покупаю.
Радостный шёл Сергей Петрович домой: приобрёл такое чудное произведение талантливого художника… Смущала только мысль о предстоящем объяснении с Бузуновым.
– Эх!
Тряхнул головой Сергей Петрович и увидел знакомого студента Мордика, весёлого жизнерадостного молодого человека. Теперь Мордик в глубоком раздумье сидел на табурете дворника, у ворот дома, в котором жил. Вдруг он порывисто поднялся и, не замечая подходившего Воронина, хотел