в Лондоне, изучал математику в Кембридже, а музыку в Музыкальной школе Гилдхолл. Прежде чем уйти и основать свою собственную компанию, он работал в «Джеймс Кэпел энд Кампани», где занимался продажами деривативов и частным заключением сделок.
Вопрос: Что привлекло Вас в торговле на бирже?
Соломон: Я начал заключать сделки на бирже с 16 лет. Но я думаю, что для того, чтобы действительно ответить на этот вопрос, нужно, чтобы вы поняли характер Лондонского Сити – я имеют в виду деловой центр – где в лабиринте средневековых переулков с такими названиями как Брэд Стрит, Пудинг Лэйн расположены Биржа, «Банк Англии», «Ллойдс» и большинство других финансовых учреждений. Здесь работает своя собственная полиция и администрация.
Сити сводит воедино весьма странную компанию людей: ребят из Ист-Энда – я не придаю этому унизительного смысла, просто в порядке описания, – людей, которые пришли прямо с рынка фруктов и овощей, чтобы заниматься акциями и облигациями; высокообразованных людей из высших слоев общества, которые закончили такие учебные заведения, как Итон; и третью группу – евреев. Сити – это одно из тех немногих мест, куда в течение нескольких последних веков пришли евреи и где они смогли добиться такого положения, чтобы стать очень успешной и уважаемой группой с довольно сильным своеобразием. В Сити также находились учреждения, где было очень четкое разделение – банк типа «Ротшильдс», который был еврейским заведением, и банк типа «Бэрингс», который был английской «голубой кровью»; компания типа «Сит Бразерз» и такая компания как «Казинов». Эти разные люди должны были научиться уважать друг друга и вместе вести дела. Сити был местом, наполненным загадками и интригами, традициями и клановостью; был полон опасностей для неосторожных, но также предлагал большие вознаграждения мудрым и отважным. Все это полностью захватило меня и я очень сильно захотел стать частью этого мира.
Вопрос: Что именно показалось Вам наиболее захватывающим? Заключение сделок? Зарабатывание денег? Общественные отношения? Или то, что это было частью большого «театра»?
Соломон: Что ж, отчасти это было то, что я в раннем возрасте обнаружил, что всем можно торговать, что сделки можно заключать на словах на абсолютно абстрактные вещи и что эти сделки могли принести так много денег, денег в таких количествах, которые были совершенно отличны от каждодневной жизни. Именно это меня заворожило. Мой интерес к математике – это то, что развилось позднее.
Вопрос: Вас по тем же причинам по-прежнему привлекает биржевая торговля?
Соломон: Лондонский Сити сильно изменился за последние десять лет, но он по-прежнему сохраняет элемент того места, каким он был раньше, но, знаете, больше не существует операционного зала, где бы люди собирались, чтобы заключать сделки. Сейчас я бы сказал, что возможность торговать землей, зданиями, фабриками, рабочей силой в любой части света с помощью телефонного звонка или нажатия клавиши компьютера – это предельная математическая абстракция – и все это находится