кино, пляжам… По моей работе. Конечно, есть и книги; читая их, как бы переживаешь шторм в открытом море или стоишь рядом с Нельсоном в битве при Абу-Кире или Трафальгаре… Но мне нужен еще кто-то… Кто окажет мне практическую поддержку. Обеспечит, так сказать, связь с реальностью.
– Это я прекрасно понимаю. Но все это тебе может предоставить министерство Военно-морского флота. Почему бы тебе не попросить их?
– Я и прошу. Тебя. Ты – не военный. Ты один. – Она оценивающе оглядела его сквозь голубые спирали табачного дыма. – С тобой мне будет во всех отношениях проще. Если я тебя найму, я и буду тебя контролировать… Я буду твоим начальником. Понимаешь?
– Понимаю.
– С военными это не пройдет.
Тут Кою нечего было возразить. Тут все ясно. Нашивок на рукаве у нее нет, и каждые двадцать восемь дней приходят месячные. Он был уверен, что у нее все происходит именно так, ни днем раньше, ни днем позже. Хорошо отлаженный механизм. Стоит посмотреть на нее, и сразу понимаешь, что у нее дважды два – всегда четыре.
– Да уж, – сказал он. – Отчитываться, разумеется, будут не они, а ты перед ними.
– Вот именно. А так я располагаю свободой действий, сроком в три месяца и некоторой суммой денег… Их немного, но должно хватить.
Кой опять взглянул в окно. Внизу к платформе подползала светящаяся змея поезда с яркими окошками. Он думал о капитане второго ранга, о том, как Танжер смотрела на своего начальника – так же, как смотрит на него, – о том, как она, умело владея оружием взглядов и мгновений безмолвия, убеждала его представить проект адмиралу. Очень интересный проект, дон Такой-то. В высшей степени компетентная молодая особа. К тому же дочь полковника. Красивая девушка, кстати сказать. В общем, она из наших. Кой спрашивал себя, какой еще выпускнице исторического факультета, прошедшей по конкурсу в музей, давали карт-бланш на поиски затонувшего корабля просто так, за красивые глаза.
– Почему бы и нет, – сказал он наконец. Откинулся на спинку и снова почесал Заса за ушами. Ситуация его забавляла, и он улыбнулся. Как бы то ни было, три месяца рядом с ней – прекрасная плата за секстант «Вимс-энд-Плат». – А потом, – добавил он, словно размышляя, – делать-то мне все равно нечего.
Танжер не выказала ни удовлетворения, ни разочарования. Только наклонила голову, как делала уже не раз, и волосы опять коснулись ее лица. Она не сводила с Коя глаз.
– Спасибо.
Это слово прозвучало, когда он уже совсем было собрался спросить, почему она ничего не говорит.
– Не за что. – Кой потер нос. – А теперь моя очередь. Ты мне обещала ответить на один вопрос… Что именно вы ищете?
– Ты же знаешь. Мы ищем «Деи Глорию».
– Это понятно. Я спрашиваю – зачем? Тебе это зачем?
– Мне лично? Не учитывая интересы музея?
– Да. Не учитывая интересы музея.
Свет косо падал на ее веснушчатое лицо и высвечивал линии плававших в комнате завитков дыма от почти догоревшей сигареты. Игра света и тени придавала ее волосам оттенок темного золота.
– Этот