выглядывала грудь. Лицо намазано в несколько слоев, особенно старательно накрашены ресницы – длинные, редкие, подкрученные, как у куклы, и губы – блестящие, сочные, яркие. Словом, Наташка выглядела на все сто. Только голос у нее был хриплый – то ли от простуды, то ли от курения. И когда она улыбнулась. Санек заметил, что у нее не хватает одного зуба. Впрочем, она тут же сама вспомнила об этом недостатке, и сжала губы поплотнее.
– Что ж я тебя давно не видел?
– В разных кругах вращаемся! – засмеялась она. – Тебя ведь еще не выперли из две тысячи четырнадцатой?
– Нет.
– Не беспокойся, выпрут, закончить все равно не дадут. Пафосная школа, в натуре. Не про нас…
– А ты сейчас где?
– Я в колледже. Пищевом. Учусь на кондитера. Скоро буду тебя пирожными угощать, как в гости зайдешь.
Тут нарисовалась ее подружка, намазанная еще сильнее. Несмотря на то что сентябрь уже подходил к концу и на улице было свежо, подружка была в короткой облегающей кофточке, оставлявшей полосу голой кожи над джинсиками. В пупок «вмонтирован» сверкающий камешек, в руках блестящая алюминиевая банка с алкогольной шипучкой.
– Знакомьсь, это Надюха, моя подруга дорогая, – представила Наташка. – Я ей о тебе рассказывала.
– Чего рассказывала? – удивился Санек.
– А, – махнула рукой Наташка, – все. И что было, и чего не было.
Стало даже интересно, что же она могла рассказать? С Наташкой Санек учился с первого класса, а знал ее даже раньше, они в один сад вместе ходили. Классе во втором-третьем у них сбилась своя компания: Санек, Наташка, Кисель, закадычный Санькин дружок, тот самый, которого выперли за двойки, и Серега Морозов, его тоже выперли, когда поймали лазающим по карманам в раздевалке. Ну и где-то сбоку припека Темка Белопольский, который в этой безбашенной команде чувствовал себя, наверное, Дубровским. Или Лениным среди пролетариата.
Главная затея у них была носиться вверх-вниз по лестницам на скорость. И еще играли в казаки-разбойники. Игра была захватывающая, день ото дня она обрастала все новыми правилами. И когда они гонялись по коридорам, прятались друг от друга в туалетах или уже после уроков скрывались в кустах во дворе – это было так здорово, так интересно! Гораздо увлекательнее, чем все школьные занятия, вместе взятые.
Однажды Санек с Наташкой притаились за мусорными баками, спасаясь от вражеского патруля. А те, лопухи, прошли мимо совсем рядом и их не заметили. С торжествующими улыбками ребята распрямились, посмотрели друг на друга. И тут Наташка вдруг сказала Саньку:
– Санек, а когда мы вырастем, давай с тобой поженимся!
И взяла его за руку. Пальцы у нее были смуглые, то ли от загара, то ли от грязи, ногти обкусанные, короткие, но с облупившимся ярко-красным лаком – наверняка таскала его тайком у мамки.
Прежде чем успел подумать о чем-нибудь, Санек уже ответил:
– Давай! – И после этого испугался.
Так что ж, выходит, вся жизнь