несколько загадочное правило, согласно которому виновник должен был заменить «живое существо» женщины.
Среди правителей Месопотамии есть имя только одной женщины, и это имя женщины, которой, скорее всего, никогда не существовало: легендарная Семирамида, предполагаемая основательница Вавилона и архитектор его висячих садов. В Египте ни одна женщина до Клеопатры не достигала такой славы; тем не менее, египетская история с самого начала наполнена женщинами, которые правили де-факто и часто были более могущественными, чем любой фараон мужского пола. Первые королевы, Нейт – Хетеп, жена Менеса, и Мерт – Нейт, жена Усафайя, были принцессами из Дельты и принесли своим мужьям в приданое плодородные земли – актив, почти более важный для правителей всех возрастов, чем сама физическая плодовитость. Египет показал пример политического брака, союза людей, который автоматически приводит к принудительному объединению целых народов.
В сексуальном отношении эти ранние фараоны, похоже, были совершенно нормальными. Лишь много веков спустя браки между братом и сестрой вошли в моду. В некоторых династиях наследник престола был абсолютно обязан жениться на своей сестре, иначе он не был бы признан законным правителем. Позже традиция исчезла, и короли стали искать своих супруг в других княжеских семьях, но время от времени ее возрождали: в последний раз в эллинистический век. Преемники Александра Великого, Птолемеи (греческая династия), практиковали брак между братом и сестрой в течение трехсот лет без заметных физических последствий. Эта практика была основана на религиозных корнях, в частности, на культе божественной пары Изиды и Осириса, чья порождающая сила пережила смерть. Но многие религии знают прецеденты такого рода, и они не породили политических институтов. Любое генеалогическое древо, божественное или человеческое, которое ведет свое происхождение от пары первых предков, должно предполагать инцест между родителями и детьми или между братьями и сестрами. У Каина и Авеля не было другого способа воспроизвести их вид. Рационалистическое объяснение стремится связать эту фараонскую практику с законом наследования. По египетским законам мужчина являлся владельцем семейного имущества, но после смерти оно переходило к кровным родственникам жены. Поэтому фараон, желавший сохранить семейную собственность, которая часто составляла всю страну, и не допустить ее попадания в чужие руки, был вынужден жениться на своей собственной сестре.[21] Это звучит достаточно правдоподобно, но этот вопрос всё ещё требует отступить на шаг назад, не решая его. Если браки между братом и сестрой считались неестественными, почему семейное право не было изменено? Сексуальный союз между братом и сестрой явно не считался извращением, по крайней мере, в высших кругах. В египетской любовной поэзии[22], которая очень изощренна и беспрепятственна, любовники обращаются друг к другу как к «брату» и «сестре» именно тогда, когда