Владимира, просветителя земли русской. Радость, проникнувшая жизнь, после возрождения Христовым учением, является, как праздник, как постоянный братский пир (это особенно ясно из слов летописи). Богатыри, бояре, купцы, крестьяне и всякие гости съехались в Киев со всех сторон. Из Ростова Великого – Алеша Попович и Еким Иванович, из Галича – Казарин Петрович и Дкж Степанович, с юга России – Дунай сын Иванович; Добрыня Никитич – родом из Рязани (по песням); из Великого Новогорода – Ставр-боярин; Чурила – из-под Киева; наконец, из Мурома – Илья Муромец Иванович; о родине других говорится неясно. Могучий, пирующий хор богатырей в то же время хранит землю русскую от врагов и хищников.
Женщины принимают деятельное участие в этой громкой жизни подвигов. Они часто также носят куяки[10], панцири, кольчуги, также выезжают в поле искать бранных опасностей. Сила их иногда не уступает мужской. Такова Настасья-королевишна, на которой женился Дунай, сестра Афросиньи-королевишны, супруги великого князя Владимира, отличавшейся влюбчивым сердцем. Такова жена Ставра-боярина Василиса Микулишна (Николаевна). Прибавим, в дополнение к этой мужественности женщин, образ, совершенно русский, Царь-девицы; вспомним предания об амазонках, о чешской Власте[11], и все это вместе, утверждая за славянской женщиной независимость и равные права с мужчиной даже в ратном деле, совершенно уничтожает тем самым всякую мысль о рабстве или угнетении женщин у славян.
Отношения богатырей к великому князю почтительны, но неподобострастны; они вольно собрались вокруг него, зовут его красным солнцем, солнцем киевским, охотно служат ему службы; но ни в чем не выражается униженное их отношение к великому князю.
Битвы и подвиги, свадьбы и пиры составляют внешний строй этой жизни, в которой слышится воля и приволье. Но весь этот шумный мир, еще много хранящий в себе следов недавнего язычества, проникнут уже, как сказали мы выше, лучами Христовой веры. Таким образом, первое и главное, что выдается из этого мира Владимировых песен, – это христианская вера; она постоянно и всюду основа жизни; особенно слышится это в песне о Калине-царе, особенно видится даже и в сказочном образе Ильи Муромца, причтенного в действительной жизни нашей церковью к лику святых. Все богатыри – православные, и постоянно повторяется богатырское присловие, когда приезжает православный витязь к неправославному государю:
Нету у тя Спасова образа,
Некому у тя помолитися, —
А и не за что тебе поклонитися.
Вместе и согласно с началом христианской веры выдается начало семейное, основа всего доброго на земле. Богатыри почтительны к отцу и матери. Так Добрыня, отправляясь на трудный подвиг, просит благословления у матери; так заступается за мать Горден, так с родительским благословением едет на подвиги Илья Муромец. Но особенно ярко проявляется то же начало в позднейшей песне новгородской об удалом Василье Буслаеве; Василий со своей дружиной перебил почти весь Новгород в