Юрий Мухин

К барьеру! Беседы с Юрием Мухиным


Скачать книгу

меня это осуждение как медаль: признание того, что я реально дерусь с этой бандой мерзавцев, а не отворачиваю рыло от этой проблемы в страхе, что меня эта банда назовет антисемитом. Тут все ясно и понятно.

      Но я начал говорить о другом замалчивании. Ведь даже если не упоминать моих политических противников, то у меня много коллег-журналистов, писателей, историков, которые стараются держаться подальше от режима и в какой-то степени являются моими союзниками. Я говорю о молчании этих ягнят. Ведь что возмущает – меня два года судят по совершенно вздорному делу, между прочим, такое же дело без проблем может быть возбуждено и против них. Казалось бы, они должны были поддержать меня хотя бы из чувства самосохранения, но… промолчали.

      – Дело только в страхе этой оппозиционной элиты?

      – Разумеется, нет. Полагаю, что у «нелюбви» ко мне московского политического и научного истеблишмента есть множество причин. К примеру, причиной может быть моя открытая ненависть к пустопорожней болтовне, моя решительность в выдвижении версий и идей тогда, когда этот истеблишмент еще и вякнуть не решается.

      Образно говоря, истеблишмент годами обсуждает, какую позицию нужно занять читателю в том или ином вопросе. Прихожу я, исследую проблему и определяю, что эта позиция должна быть в 100 километрах к северу. Они не решаются сказать такого определенно, а я – говорю! И начинаются попреки в моей «неграмотности»: типа, на самом деле не просто в 100 километрах к северу, а еще и на два метра к востоку. И поскольку я про эти два метра не знаю, то и мои рекомендации про 100 километров «грамотный ученый» принять не может.

      Вот, скажем, в Катынском деле претендующие на объективизм историки ставят себя мне в пример: «И постепенно, шаг за шагом, идем к своей цели». На практике это означает: балаболим, балаболим и детям оставляем балаболить. А результат этой болтовни? Кто же все-таки убил 12 тысяч польских офицеров – наши или немцы?

      Должна ли любая болтовня о проблеме иметь предел или нет? Должна ли она устанавливать истину и воплощаться в практику? Если этот словесный понос не устанавливает истину, то чем он отличается от информационного мусора? Если мы вместо истин, на которые можем опереться в практических жизненных решениях, тратим годы на потребление совершенно ненужного нам словесного поноса, который мы никак не можем применить в нашей жизни, то ведь мы эти годы не прожили – мы сами сунули их псу под хвост! И эти балабольщики убивают нашу жизнь тем, что ты читаешь их книги и статьи в надежде узнать или понять что-либо полезное, а они подсовывают тебе дерьмо своего убогого умствования без выводов и без единой оригинальной или просто свежей мысли. Согласен, что чтение их опусов – это лучше, чем водку пить, но намного ли? Ведь еще неизвестно, что хуже: промытые водкой мозги или мозги, загаженные словесным поносом.

      Потом, у инженера на заводе нет времени на всеохватный объем исследований. Любая проблема имеет сотни нюансов, каждый из которых имеет значение, – и, вполне возможно, определяющее значение.