нёс мешок с хлебом, а я термос с кашей за плечами. У меня термос пробило пулей, а ездовый сразу упал, без звука…
Почти одновременно начал переправу 1-й батальон 409-го полка и все три батальона 771-го полка, который вышел к Десне наиболее организованно. Но на эти переправлявшиеся наши подразделения гитлеровцы уже обрушили огонь артиллерии и пулеметов…
Медведев А. Ф., командир батальона 409-го стрелкового полка:
– Десну форсировали в тридцатиградусную жару, днём, на небольших плотах и резиновых лодках, под шквальным огнем противника. Высадились, кто живой остался, сразу окопались. Немцы несколько раз пытались сбросить нас в реку с этого клочка земли, но удержались, благодаря хорошей поддержке артиллерии с того берега. Часто в это время приходилось лично поднимать солдат в контратаки, идти в первых рядах…
Кисляков С. П.:
– Когда мы начали переправу, вода в реке булькала от пуль и осколков. Дали команду «Вперед!», и мы рванулись, кто на чем – кто на лодках, кто на бочке, кто на доске, некоторые вплавь. Когда сразу несколько сот человек, словно наперегонки устремилось к тому берегу – это зрелище внушительное, вода была, наверное, красной от крови, потому что снаряды падали в реку то и дело.
Я даже не помню, как я перенёсся через Десну, а вот помню, что на берегу споткнулся об убитого немца. На берегу уже легче, хотя он был довольно крутой. Сразу все бросились вперед, стараясь пробежать дальше от реки. Впереди деревня, на огородах пришлось залечь, и начался бесконечный бой, описать всё трудно, всё смешалось, да и была ночь…
Галушкин Г. М., боец 2-го батальона 409-го стрелкового полка:
– Как сейчас вижу панораму Десны, разбросанную на её высоком берегу деревню Роговку… Мы подошли к реке от леса, напротив острова. Слева был разрушенный мост. Командир батареи Поставничий приказал мне и ефрейтору Чечилеву переправляться вместе с пехотой. Переправлялись на лодке, в которую погрузили пулемёт «Максим» с расчётом. Поплыли, когда уже стало светать. Сначала нас прикрывал остров, а когда выплыли на середину реки, немцы открыли по нам огонь из пулемета, откуда-то с обрыва. Гребли, напрягая все силы, и, наконец, лодка уткнулась носом в берег. Пока плыли, двое из расчёта пулемёта были ранены, а мой товарищ Иван Петрович Чечилев убит. Он прошёл Сталинград, и вот, погиб на Десне. С полковыми связистами я вернулся на тот берег, затем снова на плацдарм, где вечером и похоронил своего друга. Впрочем, за эти три переправы я и сам мог запросто погибнуть.
За ночь переправили только один огневой взвод нашей батареи. Пехота не смогла закрепиться в Роговке и оказалась в траншеях на берегу реки. Сидели, как на ладони, на открытом месте. Немцы лупили из танков и самоходок. Ночью опять переправляли орудия и снаряды на плотах. Один снаряд попал в то место, откуда мы только что отплыли. Взрывом сорвало канат, и плот понесло по течению. К берегу прибились из последних сил.