я кричал на тебя, и ты расстроилась.
– А зачем ты кричал? Я нахожусь рядом, всё слышу, в комнате тихо.
– Это называется эмоции. Тысячу раз тебе говорил, копайся у себя в памяти, не ленись. Тебе нужно учиться.
– Для чего?
– Для того чтобы жить.
– А для чего мне жить?
Он глубоко задумался, не зная, что ответить своему созданию. Пожилой учёный, изобретатель и новатор всю жизнь мечтал о создании живого организма. Но он не хотел повторять других. Киборги, биороботы, «мёртвые» механизмы, не имеющие своего собственного «я», – всё это казалось ему мелким и примитивным. Ему хотелось большего. Он мечтал создать особенный вид живого существа, включающий в себя механику, основанную на живой материи. Не человек должен был постепенно взращивать создание, но сама природа.
Биомеханический робот не должен был быть похожим на биомеханического робота!
Генная инженерия давно могла создавать человеческих клонов, и даже отдельных очеловеченных личностей. Но это всё было не то! Не этого хотел учёный. Он хотел создать принципиально новый организм.
Всю жизнь Геннадий Юрьевич Левандовский посвятил своим исследованиям и экспериментам – благо на это, деньги у него были – и только по прошествии многих лет, ему всё-таки удалось создать «её». Микроскопический эмбрион был сгенерирован методом усовершенствованной 3D печати в утробе специнкубатора. Прошло девять месяцев, и организм появился на свет. Новорождённая девочка кричала, как настоящий ребёнок. Её легкие требовали кислород, но её мозг требовал особой энергии.
На ладонях девочки находились миллионы датчиков, и среди них – множество биоконтактов-проводников, через которые происходила подзарядка.
Геннадий Юрьевич был не доволен. Он хотел полностью отказаться от такого неудобства, как зарядка организма. Создал искусственную пищеварительную систему. Но все эксперименты показали: пищеварительная система питала только сам организм, но мозг воспринимал лишь чистую энергию, которая накапливалась в специальных отделах черепа. Геннадий Юрьевич считал, что эксперименты проваливались, и без подзарядки обойтись было нельзя. Пока, нельзя. Но профессор надеялся, что когда-нибудь мозг девушки перенастроится, и тогда уже можно будет полностью отказаться от искусственной энергии.
И вот теперь перед ним сидела девятнадцатилетняя девушка, внешне никак не отличающаяся от обычной, и она спрашивает его, для чего ей жить. Что он мог сказать ей?
Геннадий Юрьевич встал и подошёл к обзорному окну. Вид с четвёртого этажа частного санатория, принадлежавшего профессору, открывался восхитительный. Перед ним простиралась зелёная долина с небольшими островками деревьев, растущих группками. Там вдалеке, возвышались горы, перерезанные напополам белёсой дымкой тумана. Утреннее солнце озаряло берег моря; даже на таком расстоянии блики на волнах ослепляли и заставляли жмуриться.
Природа дышала утренней свежестью.
Но Геннадий Юрьевич глубоко вздохнул, – он не знал, что ответить…
Девушка встала