вокруг пирога как Лиса Патрикеевна.
И вот, наконец, шум во дворе, хлопок двери. Светлана не одна, с Василием. Открываю рот, чтобы поприветствовать их и осекаюсь, Света плачет, прикрывает лицо рукой, а когда оказывается прямо под абажуром в прихожей, замечаю, что половина ее лица посинела и распухла!
– Что случилось? – восклицаю испуганно, забыв и о голоде, и о пироге.
– Ничего, – всхлипывает Света.
– Авария, – мрачно буркает Василий. – Есть пожрать чего?
– Ой, может врача? – восклицаю взволнованно. – Есть, пирог я испекла, будете?
– Были у врача, все в норме. Буду. А мяса нет?
– Мяса нет, простите. Что ж на ночь не оставили? Вдруг сотрясение?
Света, игнорируя наш разговор, уходит к себе.
– Ну, чайник ставь, – вздыхает Василий.
Послушно иду к плите, гость удобно располагается за круглым столом в центре. Кажется, Василий тут не впервые. Может и правда у них отношения. Немного странные – когда гуляли вместе, они совсем не показались мне парой. Но что я знаю о любви! Ничего, если честно. Даже стыдно, и с каждым годом это все сильнее трансформируется в комплекс. Мне трудно ладить с парнями. Все время держу дистанцию, жду ухаживаний, долгого узнавания друг друга.
«Принца на белом коне ждешь» – часто фыркала Анюта, когда учились вместе. – «До старости ждать будешь» – пророчила мрачно.
Нет, конечно в двадцать один год я уже не девственница… Были у меня отношения, на первом курсе института. Поначалу казалось, что это и есть тот самый принц на белом коне. Староста курса, невероятно красивый и харизматичный, в него была влюблена каждая, тем более мальчишек на курсе было немного… К сожалению, Павел быстро сообразил, что каждая девушка на курсе мечтает о нем. И бросил меня, сказав что не готов к серьезным отношениям. Разбил мне сердце и оставил осадок – вряд ли смогу снова начать доверять мужчине. Мне и раньше было непросто сблизиться, довериться. А после неудачи и вовсе закрылась, решила, что отношения не для меня. Особенно в институте, где большинство готово отдаться на первой же вечеринке, после пары стопок, или фужеров. Такое точно не по мне, уж лучше репутация синего «чулка»…
Закипает чайник, завариваю душистый чай «молочный улун», запах просто восхитительный. Дорогущий, спрашивала у Светы – восемьсот рублей сто грамм! Это же невероятное расточительство, мы с мамой такое себе позволить не можем. Ну вот сейчас не могу себе отказать в наслаждении этим вкусом.
– М-м, вкуснятина, – одобряет мое кулинарное искусство Василий, откусывая большой кусок, подставив ладонь, ловит крошки, и потом слизывает их. Не слишком эстетично, с трудом сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. Наконец из своей комнаты выходит Света.
– Как ты себя чувствуешь? – вскакиваю со стула и с тревогой подхожу к хозяйке дома.
– Все нормально, – отмахивается. – Жить точно буду.
– А завтра как? – угрюмо спрашивает Василий, и Светлана будто