подрезали поджилки лошадей… Лошади падали, сбивали других, мешали добраться до нас. Но мы не убивали полицейских! Полицию стали убивать красные, когда их отряды вышли на улицы. А мы ушли.
– Вы сами отдали власть! – выкрикнул Вальтер. – Надо было войти во дворец, разогнать правительство и создать свое.
– Мы во Франции, господа. У нас – законность. Мы не хотим гражданской войны. И так левые газеты призывали всех французов выйти на демонстрации под лозунгом «Против фашизации демократического государства».
– Тогда образовался левый «Народный фронт», – пожал плечами Вальтер. – «Народный фронт» взял власть, которую вы сами выпустили из рук!
– Да. Но мы не допустили гражданской войны. Что такое гражданская война, пусть лучше расскажет нам русский.
Селье кивнул головой в сторону Пети. Петя помотал головой:
– Гражданскую войну я помню плохо… Я был тогда еще совсем маленький…
Но Петя отлично помнил, как висели люди на деревьях по всем бульварам Севастополя, как их убивала пьяная дикая вольница. Он понимал логику, по которой надо было любой ценой предотвратить нечто подобное.
Прислуга стала разносить жаркое. Профессор наливал себе вина… Петя видел, что тут каждый наливает и пьет, что хочет, независимо от остальных. Он налил себе рубинового вкусного вина: не выпить хотелось, а пить.
– У нас тоже была гражданская война, – опять возразил Вальтер. – Она длилась долго, с самого конца мировой войны и до прихода к власти Гитлера… В конце концов мы ее выиграли: не дали красным захватить власть.
– Тогда и у нас была гражданская война… Французская гражданская война… только она получилась очень короткая, всего недели на две. Мы просто стояли… Стояли и молчали. Стоим, курим, а у каждого на правой руке плащ, и под плащом угадывается ружье… Некоторые и открыто ружье держат, но никто не стреляет. Стоим, смотрим…
Франсуа усмехнулся; ухмылка опять получилась недобрая. Петя почувствовал, что он бы сто раз подумал перед тем, как подойти близко к вооруженному Франсуа. Очень хорошо, что это «свой».
– А на мостовой проведена белая черта, мелом, – продолжал Франсуа. – Толпа остановилась у черты… Орут, красными тряпками махают! «Долой!» – кричат – «Долой белогвардейских горилл! Да здравствует социалистическая республика! Долой правых! Долой!». А черты никто не переходит.
– А если бы перешли?
– Тогда мостовые Парижа опять окрасились бы кровью французов. Как в далеком тыща восемьсот семьдесят первом. Но в том-то и дело – черты красные не перешли.
– Но власть вы им отдали! Это главное.
Франсуа развел руками.
– Пока отдали. Правительство Леона Блюма даже запретило наши организации. А мы их тут же опять создали под другими названиями.
Профессор весело захохотал.
– Этих ребят не уничтожишь!
– Да! – Франсуа говорил с явной гордостью. – Граф Жан-Франсуа де ля Рокк создал организацию из шестидесяти тысяч членов. Организация разбита на отряды, и у каждого –