Лаодамия. Иннокентий Анненский

работу и бродит глазами в небе, где в это время пролетают осенние птицы)

      Зачем она упала?.. Видно, так

      Ей боги присудили… Иль никто

      Там, думаешь, в лазурной выси, няня,

      Летать и не устанет, и земли

      Далекой Африканской всем достигнуть

      Придется им?.. А бури? Разве бурь,

      Как на море, в эфире не бывает?

      Вот, может быть, которая-нибудь

      Так радостно пускалась в путь сегодня,

      А завтра… Нет, сегодня даже ей

      Подломит крылья ветер, или коршун

      Из стаи вырвет жадный, и птенцов

      Не выводить уж никогда голубке…

      Пауза.

      Лаодамия работает.

      Лаодамия

      Не выводить птенцов… А мне зачем

      Ты сладкого залога не оставил,

      Мой Иолай?..

      Качай я колыбель,

      Я повторять теперь могла бы имя

      Любимое… И, слушая меня,

      Уж люди бы вокруг не улыбались,

      Что с куклой я или сама с собой

      Все говорю.

      Кормилица

      Придет, Лаодамия,

      Всему черед… Немало их потом

      По именам ты назовешь… Пожалуй,

      Придумывать наскучит имена…

      Вот только бы Приамовой столицы

      Им удалось разрушить стены… Мне

      Рассказывал один купец фригийский,

      Что боги им слагали их… Легко ль

      Строение богов сровнять с землею?..

      Да, дерзок род царей, и никому

      Таких гребней для шлема непокорных

      Не выбивал кузнец, мехи вздувая,

      Сам золотой в своей пещере черной…

      Лаодамия

      (рассеянно слушая ее)

      Как думаешь… меня он не забудет?

      Другой жены себе он не возьмет?

      Ведь дочери Приамовы уж, верно,

      Не то что мы, лесные пташки, им

      И нежные румяна шлет лидиец,

      И золотые ткани, и духи.

      Пожалуй, есть у них и зелье – сердце