посмотрел на Сталина. Похоже было, что тот не шутил, хотя в остроумии ему не откажешь. Уинстон Черчилль обратил внимание на то, что за время продолжительного разговора Сталин почти не вынимал изо рта пустую трубку. Дважды он намеревался набить ее, но всякий раз откладывал коробку с табаком в сторону.
– Кажется, на сегодня наша деловая встреча подошла к концу, – заметил наконец Сталин. – А не отметить ли нам достойно ее завершение? Моя разведка донесла мне о том, что товарищ Черчилль, кроме форели, своей жены Клементины и дочери Мэри, любит еще одну вещь.
Сталин весело расхохотался. Уинстон Черчилль с недоумением посмотрел на переводчика. Интересно, что же в этот раз так развеселило этого всемогущего человека? И когда тот перевел, спросил:
– И что же?
– Товарищ Черчилль любит настоящий армянский коньяк! – Повернувшись к ординарцу, который находился здесь же, Сталин энергично скомандовал: – Приготовлено ли то, о чем я говорил?
Вскочив, тот бойко ответил:
– Так точно, товарищ Сталин. У меня все с собой.
– Тогда выкладывай.
По-деловому открыв чемодан, адъютант вытащил из него три бутылки армянского коньяка и торжественно установил их на стол. Уинстон Черчилль одобрительно закачал крупной головой.
– Это именно то, что я люблю больше всего, разумеется, после жены и дочери. Вижу, что господин Сталин подготовился к нашей встрече. Я знаю, что господин Сталин родом с Кавказа, где готовят очень острые мясные блюда. Хочу сказать, что английская разведка тоже не бездействовала, и она выяснила, что любимым блюдом мистера Сталина являются шашлыки и хорошо прожаренные бараньи ребрышки. – Толстая шея Черчилля энергично крутанулась. – Стив!.. Стив, дьявол тебя побери! Куда ты запропастился?!
В комнату с подносом в руках, на котором стояли два блюда с прожаренными ребрышками, вошел шеф-повар.
– Я здесь, сэр.
Расставив тарелки на столе, Стив достойно удалился.
Ординарец уже успел откупорить бутылку коньяка и как заправский официант, заложив одну руку за спину, разливал коньяк в большие тюльпановидные бокалы.
Сталин взял бокал за тонкую ножку и поднял его на уровень лица. Черчилль охотно последовал его примеру.
– Товарищ Черчилль правильно заметил, что я родом с Кавказа, и я действительно очень люблю шашлыки и прожаренные бараньи ребрышки. – Сталин говорил медленно, слегка растягивая слова. Голос у самого главного коммуниста Советского Союза был мягкий и очень проникновенный. Внешне Сталин всецело соответствовал своему прозвищу Дядюшка Джо. Под его обаяние можно было попасть в первые же минуты разговора, если не помнить о восточном коварстве, столь присущем этому человеку. – Но у нас на Кавказе есть еще один очень хороший обычай. Если нам нравится человек и мы испытываем к нему уважение, то от своего стола к его столу мы отправляем хороший напиток. Так вот, этот коньяк от своего стола я отсылаю к столу товарища Черчилля, – поставил Иосиф Виссарионович перед премьер-министром свой бокал.
Уинстон