безнадежно махнул рукой Валентин, наполняя кратер очередной порцией вина, – Вернемся домой и все, Лизонька, не миновать тебе святой воды, нечистая сила.
– Неправда, я после моря принимала душ.
Тень почти исчезла, и Вадим ощутил нечто странное. Все замолкли. Дамы сладко спали на карематах, Юстас зачем-то убежал чуть ли не к храму Владимира Святого и только Вадим с Валентином пили вино, удивленно переглядываясь. Вадим посмотрел на содержимое бутылки. Опорожнили лишь наполовину, а в рюкзачке еще две полные. Странно. То этих дамочек не напоишь, то падают от пары глотков.
– Чего это с Юстасом? Неужто увидел гробы вапленные?
– Нет, Вадик, он у нас типа канарейки в шахте. Сбежал под защиту храма, ощутив нечисть. Вот тебе и сказочки. Кто бы мог подумать. Пошли к святилищу, ибо пора разобраться в этой мистике. Мы точно в Севастополе, а не в Голливуде?
Вадим согласно кивнул и посмотрел вверх. Такое ощущение, что весь древний город тонул в сребристой дымке, накрывшей словно покрывалом главную улицу, античный театр, башню Зенона, северное городище до самого моря. Все вокруг сверкало настолько, что словно из другой реальности проступали очертания того самого города, которым правила царица теней. Любая царица женщина вдвойне, потому и усыпила тех, кто мешает. Почему бы и нет? При этой мысли Вадим усмехнулся уже ничему не удивляясь.
– Посмотри на крипту, – почесал затылок Валентин и сделал большой глоток вина из кратера, – Накрыта черной дымкой, а в центре, примерно возле алтаря, два пятна в форме легких, которые дышат и холодом веет, как из холодильника. Чувствуешь?
– Нет. Сверкающий купол, а глаза слепит, словно внутри все заполнено расплавленным серебром. Что-то у нас со зрением явно не того. Красотища-то какая! Ничего подобного не видел. Полезем? Кто первый?
– Я! Потому, что ты аспирант, а я доцент, – огрызнулся Валентин, обвязывая вокруг талии страховочный трос, – Ну, с богом.
– Лезь! Так, я обвязал трос об себя! Ты уверен, что не свихнешься?
– Я историк, а ты нет!
После этих слов Валентин ступил на первую ступеньку вниз. Если честно, то Вадик во всю эту мистику до конца не верил, хотя по телу и прошел холодок. Можно любить историю, древность, читать и анализировать первоисточники до тех пор, пока перед тобой не станет право выбора, при котором выбираешь не ты, а выбирают тебя. Вадим считал, что сходит с ума, когда серебристые нити соткали невероятной красоты женщину, которая держала в руке лук, усмехалась, звала за собой. С другой стороны, не самое плохое помешательство, во всяком случае приятное во всех отношениях.
Вадим держал трос, ощущал, как друг метался в крипте, но ничего не делал, понимая, что его тоже выбрали и выбрала его, ой, не платиновая блондинка с луком, а нечто иное. Вот тебе и отпуск с друзьями в экспедиции. Это тебе не «белочка» после пьянки с Мамонтовым, а то, что отказывается принимать разум. Крик Валентина заставил натянуть трос, подойти к провалу и подать руку товарищу. Помогло. Господин доцент вылез из крипты, подал дрожащую руку