инстинктивно сбившись вместе и слушая, как одно ухо.
6
Вошла Зорич.
– Георгий Борисыч, я к вам с претензией. Это вы посоветовали, чтобы Худякова взяла задачу четыре по вашей теме?
Г. Б. обернулся, резко и недовольно сказал:
– Ну и что?
– Худякова загружена очень. Вы, Георгий Борисыч, вероятно, не подумали об этом. Вы, Георгий Борисыч, конечно, заняты… Все мы знаем, как много вы делаете.
Зорич говорила быстро, и слова ее были вежливыми, но голос твердел. Она не обращала внимания на резкий тон Г. Б. и старательно, мощно разворачивала эти вежливые слова для наступления, давая понять, что она выше пререканий и что от нее не отделаться грубостью.
– Вы, Георгий Борисыч, ученый не чета другим, вам, конечно, некогда… Но, отдавая приказания вот так, мимоходом, вы поступаете неосмотрительно. В конце концов, это легкомысленно… Задачу четыре естественно было передать Петру Яккличу. И по нескольким причинам. Во-первых…
– Ладно, ладно! Дайте же нам поговорить! – Г. Б. не захотел дослушать.
Зорич выждала паузу. Стало тихо.
– Хорошо, – сухо сказала она. И повернулась, чтобы выйти.
И тут Г. Б. вдруг переменился. Он тихо начал:
– Подождите. Подождите, Валентина Антоновна. Я ведь ценю… очень ценю ваше мнение…
– Я слушаю вас. – Зорич поджала губы.
– Ну не сердитесь, Валентина Антоновна.
– Я не сержусь.
Г. Б. заторопился. И так странно было видеть его извиняющимся, хитрящим.
– Я ведь не спорю. Возможно, не прав… Михаил, нам очень интересно твое мнение. Хочешь что-нибудь сказать, Михаил? Вы, Валентина Антоновна, советуйтесь в таких случаях с Михал Михалычем. Он не хуже меня разбирается. И на будущее учтите. Михаил сейчас так втянулся во все эти тонкости, что практически все решает он… – Г. Б. говорил явную ложь. Даже мы поняли это. Но он настаивал, повторял, чтобы сейчас уже представить себе и приблизить желаемое будущее: – И Михаил не так резок, как я. Я прошу извинить меня, Валентина Антоновна.
– Я тоже была резковата. Но вы уж слишком, слишком, Георгий Борисыч. Тем более при посторонних.
– Михаил! – позвал Г. Б., предпринимая последнюю попытку.
Но Неслезкин молчал: он не мог сейчас высказать своего мнения о задаче четыре, он даже головы не поднял. Он едва ли заметил, что вошла Зорич.
Г. Б. в секунду понял это и быстро сказал:
– Ну ладно… ладно. Что? Худякова уж так перегружена?
– Вы разве не знаете этого?
– Ну хорошо. Пусть Петр Якклич возьмет. А вообще советуйтесь с Михал Михалычем. Понимаете, нам сейчас просто некогда сосредоточиться на этом… этом важном деле.
– Понимаю, – сказала Зорич не без насмешки.
Она вышла из кабинета довольная.
Г. Б. заметил нас. Он, конечно, заметил еще тогда, когда Зорич сказала про «посторонних».
– А вы? Вы что, мальчики? – очень мягко спросил он.
Мы замялись:
– Да