Игорь Губерман

Камерные гарики


Скачать книгу

что – казаки.

* * *

      Подойдите, поглядите,

      полюбуйтесь на акцент:

      маршал Сема наш водитель,

      внепартийный фармацевт.

* * *

      Бой копыт, как рокот грома,

      алый бархат на штанах;

      в синем шлеме – красный Шлема,

      стройный Сруль на стременах...

* * *

      Конармейцы, конармейцы

      на неслыханном скаку —

      сто буденновцев при пейсах,

      двести сабель на боку.

* * *

      А в седле трубач горбатый

      диким пламенем горит,

      и несет его куда-то,

      озаряя изнутри.

* * *

      Он сидит, смешной и хлипкий,

      наплевавший на судьбу,

      он в местечке бросил скрипку,

      он в отряд принес трубу.

* * *

      И ни звать уже, ни трогать,

      и сигнал уже вот-вот...

      Он возносит острый локоть

      и растет, растет, растет...

* * *

      Ну, а мы-то? Мы ж потомки!

      Рюмки сходятся, звеня,

      будто брошены котомки

      у походного огня.

* * *

      Курим, пьем, играем в карты,

      любим женщин сгоряча,

      обещанием инфаркта

      колет сердце по ночам.

* * *

      Но закрой глаза плотнее,

      отвори мечте тропу...

      Едут конные евреи

      по ковыльному степу...

* * *

      Бьет колесами тачанка,

      конь играет, как дельфин;

      а жена моя – гречанка!

      Циля Глезер из Афин!

* * *

      Цилин предок – не забудь! —

      он служил в аптеке.

      Он прошел великий путь

      из евреев в греки...

* * *

      Дома ждет меня жена;

      плача, варит курицу.

      Украинская страна,

      жмеринская улица...

* * *

      Так пускай звенит посуда,

      разлетаются года,

      потому что будут, будут,

      будут битвы – таки да!..

* * *

      Будет пыльная дорога

      по дымящейся земле,

      с красным флагом синагога

      в белокаменном селе.

* * *

      Дилетант и бабник Мойше

      барабан ударит в грудь;

      будет все! И даже больше

      на немножечко чуть-чуть...

      МОНТИГОМО

      НЕИСТРЕБИМЫЙ КОГАН

      На берегах Амазонки в середине нашего века было обнаружено племя дикарей, говорящих на семитском диалекте. Их туземной жизни посвящается поэма.

      Идут высокие мужчины,

      по ветру бороды развеяв;

      тут первобытная община

      доисторических евреев.

* * *

      Законы джунглей, лес и небо,

      насквозь прозрачная река...

      Они уже не сеют хлеба

      и не фотографы пока.

* * *

      Они стреляют фиш из лука

      и фаршируют, не спеша;

      а к синагоге из бамбука

      пристройка есть – из камыша.

* * *

      И в ней живет – без жен и страха —

      религиозный гарнизон:

      Шапиро – жрец, Гуревич – знахарь

      и дряхлый резник Либензон.

* * *

      Его повсюду кормят, любят —

      он платит службой и добром:

      младенцам кончики