Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939–1945
тот день, 24 мая, в идущую полным ходом операцию вмешалось Верховное командование, что имело фатальные последствия для всего будущего хода войны. Гитлер приказал нашему левому флангу остановиться на Аа. Переправляться на ту сторону было запрещено. Причины такого решения оставались для нас загадкой. В приказе было сказано (цитирую по памяти): «Дюнкерк предоставить люфтваффе. Если захват Кале окажется тяжелой задачей, этот порт тоже предоставить люфтваффе». Мы просто онемели. Но поскольку нам не сообщили, на каком основании был принят этот приказ, то и спорить с ним было затруднительно. Поэтому пришлось отдать следующий приказ по танковым частям: «Обороняйте линию канала. Используйте выдавшееся время для отдыха и восстановления».[13]
Ожесточенные налеты авиации противника практически не встречали сопротивления со стороны наших военно-воздушных сил.
Рано утром 25 мая я отправился на прибрежную полосу посмотреть, выполняет ли дивизия «Адольф Гитлер» приказ о прекращении наступления. Прибыв на Аа, я застал эсэсовцев в момент переправы. На том берегу находилась высота Монваттан. Она возвышалась всего на 235 метров, но на равнине, на которой мы находились, этого было достаточно, чтобы господствовать над всеми окрестностями. На вершине, среди развалин старинного замка, я и встретил командира дивизии, Зеппа Дитриха. На вопрос о причинах неповиновения приказам он ответил, что, находясь на высоте Монваттан, противник держал бы за горло все части, расположенные на нашем берегу канала, и поэтому Зепп Дитрих принял решение 24 мая овладеть высотой по собственной инициативе. Его дивизия, вместе с двигавшимся слева от нее пехотным полком «Великая Германия», продолжали наступление в направлении Ворму и Берга. В свете успешного продвижения дивизии я одобрил решение Дитриха и подумал, что надо выдвинуть ему в помощь и 2-ю бронетанковую.
В тот день мы завершили захват Булони. 10-я бронетанковая сражалась уже вокруг крепости Кале. Ответ коменданта крепости, англичанина бригадира Николсона на предложение сдаться был лаконичен: «The answer is no, as it is the British Army's duty to fight as well as it is the German's»[14]. Поэтому брать крепость пришлось штурмом (см. приложение 18).
26 мая 10-я бронетанковая захватила Кале. В полдень я приехал в штаб дивизии и, в соответствии с полученным приказом, спросил Шааля, нет ли у него желания предоставить Кале действию самолетов люфтваффе. Он ответил, что такого желания у него нет, потому что он сомневается в том, что бомбардировки будут эффективны против толстых стен и подземных укреплений. Более того, чтобы авиация могла начать налеты, пришлось бы отозвать войска с подступов к крепости, а потом штурмовать эти подступы заново. Мне пришлось с ним согласиться. В 16.45 англичане сдались. Мы взяли 20 000 пленных, из них 3000—4000 были англичанами, а остальные – французами, бельгийцами и голландцами; по большей части они отказались воевать, вследствие чего англичане заперли их в подвалах.
В Кале я впервые после 17 мая встретил генерала фон Клейста и выслушал от него на этот раз похвалу успехам моих солдат.
В тот же