своими силами, – не сдавался казначей.
– Ну вы тут дальше сами разбирайтесь. – Я стала стратегически отползать к двери: расчеты никогда не были моей сильной стороной. – Зак, сообщишь мне, когда привезут розы.
Наш церемониймейстер имел почти идеальную форму… форму шара. Было совершенно непонятно, куда при его создании матушка-природа подевала шею. Зато эта идеальная форма нисколько не мешала ему двигаться. Я шла по коридору к покоям короля, а вокруг меня бойким клубком прыгал сэр Мэлори, потрясая каким-то списком и беспрестанно тараторя:
– Вы же понимаете, это очень важно, в Либерии не танцуют мольез, а в Азме это национальный танец. В Катоне вообще танцевать не принято – это считается неприличным занятием для хорошего общества. В Церсе предпочитают калькот, но это танец, слишком откровенный даже для Грелады. И потом, совершенно непонятно, когда устраивать бал. Церемония представления может затянуться, а на следующий день – это уже как-то не так торжественно. Да и расходы, расходы, у нас очень ограниченный бюджет. – Церемониймейстер говорил без передыху, и я знала, что, если его не остановить, это будет продолжаться бесконечно. – Ну так вот, насчет танцев…
– Сэр Мэлори, играйте на балу вальс – это избавит вас от многих лишних проблем, а остальные танцы включите по одному, чтобы не обидеть гостей, – наконец сумела вклиниться я в словесный поток. – И вообще, каким образом меня касаются эти проблемы? Церемониймейстер вы, и на вас лежит организация всех торжественных мероприятий, я к этому имею лишь косвенное отношение. Зачем вообще вести меня к королю?
– Ну вы же понимаете, все должно быть согласовано. Может быть, завтра решу устроить фейерверки, я хочу знать ваши возражения по этому поводу. И мы вдвоем должны учитывать пожелания его величества. Кстати, как вы относитесь к фейерверкам? Что, если их устроить после бала?
– Положительно отношусь, если при этом не пострадает дворец. – Мне пришлось поспешить с ответом, только чтобы он не продолжал своей мысли. – А вот и покои короля.
Вздохнув с облегчением, я предупредительно пропустила сэра Мэлори вперед: пусть сам объясняет, зачем мы сюда приперлись.
– Доложите, что церемониймейстер и управляющий дворцом прибыли по делу к королю, – неуклюже, но зато официально заявил колобок одному из стражников перед дверью.
Не говоря ни слова, страж скрылся в покоях, и почти тут же мы услышали голос монарха:
– Пустить.
«Что-то как-то уж больно много радости в этом голосе!» – подозрительно подумала я. Сомневаюсь, что наши персоны могут вызывать такой восторг без всякой причины.
Как оказалось, причин было целых две. Первая – излишне волосатая, странно одетая и сладкоречивая – звалась министром иностранных дел. Вторая – в розовых рюшах и старомодном чепце – королевской свахой. Обе они штурмовали короля при помощи коллекции портретов принцесс и знатных дам. Я мысленно посочувствовала Ратмиру II, не забыв, впрочем, и про реверанс.
– Сэр