иваясь в снег по самые плечи, идём по тревожному сигналу, происхождение которого с каждым шагом настораживает меня сильней. Особый сигнал, которым изредка обмениваются атаманы разных отрядов. Изредка – потому что обязательность его выполнения основывается исключительно на доверии, самом редком и экзотичном ресурсе в наше зверское время. Еда, шмотки, горючее, патроны конечно в большой цене, но всем этим можно при желании разжиться, а при большой нужде ещё и сделать это относительно быстро. А где можно за неделю, скажем, найти человека, на которого можно положиться? Или хотя бы того, кто при встрече посмотрит тебе в глаза, а не на оружие в руках или почти совсем новые ботинки?
Прошлой осенью нас хорошенько прижали шакалы – из тех, что живут исключительно грабежами. Отребье, которое не нашло себе места в обществе, сбивающееся в стаи и опустошающее селения. Сейчас их уже значительно меньше, чем в первые годы, но теперь они лучше организованы и как будто ещё более осатаневшие. Положили тогда чуть не половину наших, пришлось отступать, стреляя из всего, что было… если бы Пеструха со своими ребятами рядом не оказался, да не ударил шакалам в тыл, минут за десять нас бы уже всех перебили.
Поэтому, когда по рации три раза подряд прозвучало кодовое слово, а затем сообщение о том, что «шайба просит помощь», я быстро поднял на ноги отряд и выдвинулся к старому доту, чуть ли не сотню лет назад построенному в лесочке недалеко от селения. Это место все здешние хорошо знают – делать там обычно нечего, так как ДОТ торчит просто посреди полянки, а о задаче, требовавшей его нахождения там, не вспомнит никто даже из старожилов.
Сигнал был очень слабый, и к тому же оборвался, прежде чем я успел задать хоть какие-то вопросы. К тому же голос… Голос был точно не Пеструхин. Да и расстояние в десять километров к доту через лес обычная рация не покроет никогда. Это чертовски нервировало, но вариант не среагировать на призыв о помощи, так или иначе исходивший от этого человека, даже не рассматривался. Ребята тоже сразу поняли, не пришлось тратить лишних секунд на донесение до их сознания приказа выдвигаться, а также напоминания, что приказы не обсуждаются. Это не регулярная армия, и никакой дисбат или трибунал бойцам не светит. Как поставил себя главным, так и держись, и поводов сомневаться в себе не допускай. Ни единого. Иди первым в колонне и рявкай время от времени по делу и не совсем. Похоже, хлюпать скоро будут не только штаны с ботинками, так как под курткой здорово вспотела спина, и, отвлекаясь на мысли об этом, можно слегка поводить за нос свою нервозность относительно цели нашего похода.
Когда покрыли километров восемь, стали пробираться уже с полной осторожностью, держа автоматы наизготовку. Та же непроницаемая тишина вокруг, кроме своего дыхания и пыхтения идущего сзади, не слышно ни звука. Вдруг где-то впереди громко хрустнула ветка, слишком отчётливо для очередного ломающегося под снегом сучка.
Через несколько мгновений из-за холмика метрах в ста пятидесяти впереди появилась фигура человека в белом. Рация на лямке ожила, и оттуда еле слышным бульканьем прозвучало кодовое слово – я в ответ сообщил, что Феликс прибыл. Фигура махнула рукой, и, широко шагая, побежала нам навстречу. Спиной чувствовалось, что ребята стволы опустили, но пальцы со спуска убирать не спешили. Поймал себя на том же.
– Симон, отряд атамана Томми, – необычно формально представился подбежавший человек, на вид лет тридцати с небольшим, одетый в зимний маскхалат. Автомат был едва ли не до оскорбительного доверчиво заброшен за спину, но более всего бросалось в глаза его гладковыбритое лицо. Рядом с нашими бородочами он был похож на какую-то декоративную куколку.
– Феликс. Мы получили сигнал.
– Так точно, его передал я. Точнее, ретранслировал по просьбе вашего друга Пеструхи…
– А что сам Пеструха?
– Его отряд погиб в стычке с серомордыми. Мы не успели помочь, но зажали гадов в доте. Прошу, идёмте со мной, я расскажу остальное по дороге.
Вот это новость! Серомордые, или просто серы (с издевательски выделявшимся в произношении звуком «е»), были частыми гостями в городах, это понятно. Но в наших местах их никогда не встречали, несмотря на неохраняемый телепорт в соседней дубраве. Чёрт, да никто из местных мужиков этих тварей даже в глаза никогда раньше не видел! Ну, пошла жара. Ещё и эта необходимость доверяться какой-то розовощёкой Снегурочке…
– Пойдём, пойдём. Только ты будешь идти рядом со мной. Вот, слева, в двух метрах. Понял?
Симон кивнул и занял позицию слева. Его исполнительность и спокойствие почему-то здорово действовали на нервы. По пути он негромкой скороговоркой рассказал о том, как их отряд, патрулируя лес, услышал стрельбу и взрывы и, подходя к месту боя, засёк отчаянный сигнал – очевидно, о помощи. Выйдя на поляну, они столкнулись с серомордыми, тут же вступили в бой и заставили чертей отступить в дот, буквально вдавили их туда. Из отряда Пеструхи не уцелел никто, серы по своему обыкновению, даже отступая, аккуратно прострелили головы всем валявшимся на снегу землянам.
Я украдкой оглядывался на своих бойцов, которые из всех сил старались держаться поближе и ловили каждое слово, произнесённое о небывалом противнике,