мелкими шариками. К собственному удивлению, это ему удалось. Обождав пару минут, чтобы эмульсия схватилась, расстегнул пуговицы, аккуратно сложил парадную форму в чемодан. Теперь она ему очень долго не понадобится. До Фобоса – почти неделя. А там – пути Господни неисповедимы…
Парень стиснул зубы. Пусть он начал службу с инцидента, но видит Бог наш, Иисус Христос, и мать его, Непорочная Дева Мария, что все допущенные ошибки Курт исправит! И настанет день, когда все будут с гордостью и завистью говорить о нем…
– Командир, стоило ли так унижать пацана? – Штурман, летавший с Алексом уже пятый год, взглянул на Брата, оторвавшись на мгновение от экрана радара. – Ты думаешь, из него будет толк?
– Кто знает!..
Штурман передернул плечами.
– Я сам таким был. – Чуть усмехнулся краешком губы: – Помнишь, как меня маневр на толчке застал?
Рыцарь рассмеялся. Тогда от резкого поворота штурмана сорвало с вакуумного унитаза, и все то, что тевтон изверг из себя, всплыло и размазалось ароматным слоем по мундиру. Новичок долго не мог избавиться от запаха и от прозвища «Вонючка»… Впрочем, пожалуй, Ганс прав. Не стоило так давить на сосунка. Ладно… Приказы командира не обсуждаются. Алекс вздохнул:
– Посмотрим. Там видно будет. Что у нас на пути?
Штурман мгновенно обернулся к радару:
– Пока – чисто. Идем строго по маякам. Груз ведет себя на удивление послушно. Так что проблем не предвидится. Предупреждений о смещении астероидных потоков в коридор тоже не поступало.
– Хорошо. Надеюсь, дотопаем до планеты без эксцессов и происшествий.
– Тоже на это надеюсь, командир.
– Когда прибудем, отправлю парня сопровождать груз. Он еще не привык к космосу, поэтому пусть пощупает ногами новый мир. Только на пользу пойдет. А то привык, понимаешь, считать Тевтонию единственным достойным местом во Вселенной.
Штурман вновь улыбнулся в густые усы и наклонился к панели управления вычислителем, пряча усмешку…
Глава 2
– Что-то наш канонир совсем приуныл! – заявил во всеуслышание механик, входя в столовую.
Свободные от вахты члены экипажа, склонившись над тарелками, промолчали. Впрочем, крыть было нечем – парень замкнулся в себе буквально за считаные часы. Под глазами появились темные круги, будто он третью ночь обходился без сна. Аппетитом новичок тоже не отличался. Так, покрутит ложкой в тарелке зуппе, молча погрызет армейский сухарь – и все. Ну еще выпьет два стакана компота или другого питья. Больше ничего. И – молчит. Только строго уставные «так точно» и «никак нет». Будто никого не видит или считает окружающих ниже себя, а потому брезгует общением.
Командир уже, откровенно говоря, считал дни до прибытия на орбитальную станцию, чтобы отправить фанен-юнкера на планету вместе с контейнером, поскольку откровенно начинал опасаться либо вызова молодого канонира на дуэль кем-нибудь из стариков, либо обычного простонародного мордобоя, чем иногда грешили ветераны, устраивая «темную». Впрочем, пока