мы вдвоем решили? – глядя на Гущина, сурово спросил он.
Его было видно из прихожей. В кресле сидит, журнальный столик перед ним, бутылка коньяка, закуска. Похоже, он основательно вошел в роль хозяина положения. И даже появление Богдана не привело его в чувство.
– А то и решили! Я же проститутка, да? И чтобы Егор этого не узнал, я и с тобой переспать должна, да?
От Лены пахло коньяком, но чересчур пьяной она не выглядела.
– А ты что, с ним должна?.. – Богдан смотрел на Гущина зло, чуть ли не с ненавистью.
Ладно, были основания привлечь за убийство Хромцова. Но кто позволил капитану шантажировать его жену? Кто давал ему право позорить милицию?..
– А разве нет?
– Лейтенант, что такое? – вальяжно поднимаясь со своего места, пренебрежительно усмехнулся Гущин. – Кто тебя сюда звал?
– Да вот, алиби у Хромцова. В ночь, когда убили Сысоева, он был с женой…
– Да? А жена у Хромцова проститутка. Да, Ленчик?.. Она в эту ночь деньги зарабатывала.
С паскудной улыбкой Гущин подошел к девушке и небрежным движением руки обнял ее за талию.
– Нет!
Но ее протест не нашел выражения в действии. Она даже не попыталась вырваться из объятий хама. Похоже, Лена думала, что у нее нет выхода. То с одним приходилось иметь дело, а тут и второй подключился… Как ей одной с двумя сладить?
– Ну как же нет, если да? Есть свидетели, которые могут дать показания на суде. Ты скажешь, что в ночь убийства муж находился с тобой, а судье скажут, что ты проститутка. Скажи, кто поверит проститутке? А что скажет твой муж, когда узнает?
Лена всхлипнула и закрыла лицо руками.
– Ну и сволочь ты, Гущин! – свирепо, сквозь зубы процедил Богдан.
– Что?! – взвился тот. – Вы что себе позволяете?..
Он не договорил. Богдан ударил его в солнечное сплетение основанием ладони. Удар мощный, но после него не остается синяков. Гущина скрючило от боли. Дико глядя на Богдана, он опустился на корточки.
– Ты что позволяешь себе, мразь? Я же тебя убью, если ты хоть слово про Лену скажешь! Тебе не жить, если Хромцов узнает! Ты меня понял, гнида?
Потрясенный Гущин кивнул.
– Пошел вон отсюда!
Капитан снова кивнул в знак согласия и стал подниматься. Он повернулся в сторону комнаты, но вместо того чтобы сделать шаг, бросился вдруг на Богдана. Похоже, еще не понял, с кем имеет дело.
Прием из арсенала боевого самбо швырнул Гущина на пол. Городовой открыл дверь и спустил подлеца с лестницы. Вслед полетели его вещи. Но говорить Богдан ему ничего не стал. Не хотел, чтобы соседи стали свидетелями столь грубой и, в общем-то, недостойной сцены. Пожалуй, нет для обывателя больше радости, чем видеть, как дерутся два мента.
Богдан закрыл за Гущиным дверь и, не глядя на Лену, занял его место за столом. Наполнил рюмку коньяком, одним глотком выпил, громко выдохнул.
В комнату тихонько вошла Лена.
– Я правильно все поняла? – с восхищением глядя на него, робко спросила она.
– Что поняла?
– Ты… Вы заступились за меня?
– Лучше