отец не выдержал и вмешался. Он ехидно поинтересовался, как флот собирается защищаться от самонаводящихся ракет, к примеру таких, как наша «Комета». В зале воцарилась тишина. Докладчик теребил в руках указку, как не выучивший урок школьник. Наконец он решился и громко отрапортовал: «Не могу знать». Отец искренне удивился:
– Вы что, о «Комете» не знаете? – переспросил он.
– Никак нет, – последовал ответ.
Сидевший рядом с отцом командующий флотом прошептал ему на ухо, что в соответствии с существующим положением о секретности информацию о специальных видах вооружений до строевых частей и кораблей не доводят.
– Во избежание утечки, – добавил он.
– Что? – взорвался отец. – А как же они будут воевать?
Он перевел взгляд на Жукова, Малиновского, адмиралов, сидящих в президиуме. Ответа не последовало. Жуков только усмехнулся, он не любил этих флотских пижонов.
– Он нам голову морочит, до Африки дошел… – продолжал горячиться отец. – А самого его давно утопили. И следа не осталось. Как можно готовиться к войне, если командиры и не подозревают об оружии, с которым им придется столкнуться?
И этот вопрос повис в воздухе.
Я не хочу пересказывать все неприятные перипетии того дня. Совещание скомкалось, даже красочные карты на стенах, казалось, поблекли.
Доклад прервали, объявили перерыв. Отец предложил собраться через несколько дней. За это время пусть присутствующие ознакомятся с современным вооружением, благо оно располагается тут же, под боком, а потом уже можно поспорить о методах ведения современной войны.
Сам отец только укрепился в мысли, что деньги на надводный флот расходуются впустую, в случае беды на него рассчитывать не придется.
Вновь собрались в октябре. О Северной Африке никто больше не заикался. Разговор пошел жесткий. Тон задал отец. Он выступил со своей идеей ухода флота под воду, на спасительную глубину. В том же духе выступил и военный министр маршал Георгий Жуков. В зале они нашли немало сторонников, в основном среди тех, у кого погоны золотились не так ярко.
Сторонники надводного флота отбивались, но их аргументы звучали неубедительно. Не вызывало сомнения, что они потерпели полное поражение.
С совещания отец вышел еще более уверовавший в свою правоту. Он настроился на решительные действия.
В Ялту из Севастополя отец решил возвращаться не на машине, попросил моряков прокатить его на подводной лодке. Ему хотелось поближе увидеть, что же это такое, как говорится, пощупать своими руками. Походом отец остался доволен, но больше на подводных лодках не плавал, при его солидной комплекции он с трудом разворачивался в тесноте соединяющих отсеки подводного корабля цилиндрических люков.
Теперь внимание отца сосредоточилось на верфях, где «гнали» программу.
Первым делом отец потребовал сократить количество закладываемых надводных кораблей. Список урезали в несколько приемов. Кузнецов дрался