зодчего, ни глупость очевидца
бессмертные я вас прошу о стали
Стрельцом слепящим в небеса явиться
пить жилы из земли как посох Парсифаля.
«Я видел шелест слышал мак…»
Я видел шелест слышал мак
и днями наблюдал за днями
и листьев желтыми листами
обрушивался в лихомань
и падали струясь страницы
сливаясь по полу в ручьи
и пить из них резные птицы
с наличников своих пришли
я соблюдал стальную меру
в преображении вещей
складным вооруженный метром
карманной связкою лучей
и пальцы падают ничьи
сливаясь в долгие ручьи.
«Проснись сударик господин…»
Проснись сударик господин
Дай оглядеться на земле
Да я не требую всего
Дай оглядеться на земле
Проснись сударик-го-сударик
Какая легкая пора
когда я с облаком один
когда я в комнате в тепле
когда на свете ничего
не соревнуется горя
Дай оглядеться господин
всего-то горя, что фонарик
забыл один какой-то шарик
и он купается легко
………………………
ему упасть не глубоко
ему подняться не беда
………………………
«Вот так в четвёртый через третий на десятый…»
Вот так в четвертый через третий на десятый
приходит раз, когда приходит час,
когда в платок сморкаясь полосатый
живешь ты полуплача хлопоча
а что к чему какая в том задача
руками хлопоча глазами полуплача
идешь от насморка носатый
Природа гипсовых богинь размешена в любви
всё за тобой они следят глазами
вот потому готовые и сами
всё за тобой всегда везде твои
и обещают их глаза
оставить гипсовые небеса
всё за тобой с тобой под небесами
Вот так кощунствует богиня
ты тело вещее раздень
всё за тобой твое везде
ведь тело тела не покинет
не для добра и не для зла
вот гипсовая простыня сползла
и гипсовая пыль осела инеем
а что к чему какая там задача
ведь тело тела не продаст
всё за тобой твое всегда
руками хлопоча глазами полуплача.
«И кто когда подумает такое…»
И кто когда подумает такое
такое о тебе с тобой
твое лицо в шагаловском левкое
в сирени дело тело и любовь
а я уже свистящий ветр любви
а я уже и я уже кусками
ком лебедей над озером повис
и клювы выдавлены красными сосками
и где беда в которую вместить
два одинаковых соседних дома
двух мальчиков в парадном стыд
двух девочек обнявшихся в истоме.
«Восстание невидимого неба…»
Восстание