в комнату за телефоном, Соня взглянула в зеркало. Ветхий мамин халат болтался на тощих плечах, как мешок на огородном пугале. Бинт за ночь съехал на шею, волосы безобразно свалялись, в них запутались клочья ваты. Правое ухо от спиртовых компрессов покраснело, распухло и шелушилось. Судя по ознобу, температура с утра у нее была не меньше тридцати восьми. В ухе продолжало стрелять и булькать, ныла вся правая половина головы.
«Уважаемая Софья Дмитриевна! Поздравляю Вас с днем рожденья! Желаю здоровья и творческих успехов! И.З.».
Это сообщение было последним. Оно действительно пришло двадцать минут назад, то есть в половине одиннадцатого. Перед ним пришло еще три. Соня не стала их читать, захлопнула телефон, поплелась назад, в прихожую.
– Не открывай, – шепотом повторил папа.
Теперь он стоял рядом. Щеки порозовели. Трепетал нежный седой пух на макушке. Глаза казались больше и ярче.
За дверью было тихо.
– Эй, вы еще здесь? – спросила Соня.
Ответа не последовало.
– Кажется, ушли, – сказала Соня папе. – Я все-таки открою, посмотрю. Ладно?
Папа испуганно замотал головой.
Из-за температуры, из-за боли и постоянной стрельбы в ухе все было подернуто вязкой мутью, как будто воздух в маленькой квартире сгустился.
– Ну чего ты боишься? – спросила Соня. – Тебе просто приснился плохой сон.
– Нет, – сказал папа, – это не сон. Это все наяву, Сонечка. Прошу тебя, не открывай дверь.
– Никогда?
– Не знаю. Во всяком случае, сейчас не надо.
Несколько секунд они стояли и молча смотрели друг на друга.
– Ладно. Мне все равно. Я лягу, – сказала Соня. – Ты не помнишь, где у нас градусник?
Папа шагнул к ней и прикоснулся губами ко лбу.
– Тридцать восемь и два. Градусник ты разбила вчера ночью. Не забудь, пожалуйста, вымести ртуть из-под кровати. Ты же знаешь, как это вредно.
– Хорошо. А где веник?
– В машине. Ты стряхивала снег и оставила веник в багажнике. А второго у нас нет. Но не вздумай за ним идти. Там метель, очень холодно. Ртуть можно собрать влажной тряпочкой. Я бы сам это сделал, но…
Из комнаты послышалась соловьиная трель мобильного. Опять пришло сообщение. В дверь позвонили, на этот раз так пронзительно громко, что Соня вздрогнула.
– Софи, ты дома? Спишь, что ли?
Этот голос нельзя было не узнать. Раскатистый, зернистый бас. Почти каждый день он звучал за кадром по телевизору на одном частном непопулярном канале. В кадре при этом обычно показывали рекламу электронных излучателей, которые лечат синусит, ожирение и воспаление предстательной железы; жгучих целительниц, которые снимают порчу и возвращают блудных мужей; аппаратики для удаления нежелательных волос и выращивания желательных. Папа включал именно этот канал, специально, чтобы послушать, как Нолик пьющий рекламирует своим авторитетным басом таблетки для лечения алкоголизма, как Нолик толстый рассказывает о новейших методах мгновенного похудания.
Блудная жена ушла от Нолика год назад. К ворожеям он не обращался, вместо этого торчал вечера напролет на кухне у Лукьяновых