я слышал, своего не упустят. Однако мои опасения оказались напрасны. Часы были на месте. Что ни говори, странные мне попались цыгане.
Я не без трепета нажал на пуговку часов (теперь это была единственная вещь, которая связывала меня с моим прошлым), и крышечка, скрывавшая циферблат, приподнялась с приятным звоном. Часы показывали половину шестого – время, когда жители мышиной столицы досматривают последние сны.
Но вот в конце улицы показался первый прохожий. Я обрадовался: возможно, он поможет мне сориентироваться. Однако, по мере того, как расстояние между нами сокращалось, я начал сомневаться, что мне удастся получить вразумительный ответ на свой вопрос. Судя по его неверной походке, движущийся мне навстречу субъект был мертвецки пьян. Видимо, он не так давно покинул одно из злачных мест, где можно кутить до утра, или, что более вероятно, провёл часть ночи в одной из придорожных канав. Об этом говорили совсем ещё свежие пятна грязи на его одежде. В то же время он не выглядел вконец опустившимся, и я решил попытать счастья. Приблизившись к нему на безопасное расстояние – от парня так разило перегаром, смешанном с кислым запахом помоев, что хоть нос затыкай, – я сказал:
– Прошу прощения. Кажется, я немного заблудился…
Это было всё, что я успел вымолвить. Пьяница вдруг сделал огромные испуганные глаза и, выставив вперёд передние лапы, словно не желая, чтобы я приближался к нему, стал пятиться назад, приговаривая:
– Сгинь, сгинь, нечистая!
Потом вдруг рухнул передо мной на колени и стал умолять:
– Клянусь, больше ни капли не возьму в рот, только уйди! Обещаю: я буду самым примерным семьянином, буду заботиться о жене и детях, выносить помои, всегда буду трезв, как стёклышко. Только отпусти меня сейчас, пожалей заблудшую душу!
Позднее, размышляя над происшедшим, я пришёл к выводу, что любитель приложиться к бутылке, скорее всего, принял меня за порождение белой горячки. Но в тот момент, не понимая, чем я мог так напугать случайного прохожего, которого я и видел-то впервые в жизни, я растерялся и сказал, недоуменно пожимая плечами:
– Да разве я вас держу?
Ответом мне был стук подмёток о булыжную мостовую. Пьяница улепётывал со всех ног.
Недоуменно передёрнув плечами, я продолжил свой путь. Теперь, заметив издали прохожего, я старался не встречаться с ним взглядом, чтобы не видеть выражение страха или отвращения на его лице. Было ясно: помощи мне было ждать неоткуда, придётся положиться на своё умение ориентироваться в незнакомом городе, каким стал для меня Маусвиль. Едва я успел так подумать, как увидел прямо перед собой купол собора Семи святых мышей, искрящийся в первых лучах солнца. Это означало, что моим ночным странствиям пришёл конец. Теперь я уже не мог заблудиться.
Не прошло и получаса, как я стоял перед порталом своего особняка. Но вот беда: пока я бродил по городу, стало совсем светло, и мой первоначальный план, состоявший в том, чтобы вскарабкаться по водосточной трубе на крышу, а оттуда,