мерцанием по ночам дежурных экспертов. К тому же эти не починенные еще часы всегда показывали какое-то несуразное время.
Последним в комнату экспертов вошел Хачмамедов, громко с кем-то разговаривая по мобильному телефону. И он тоже, как и все, наступил возле кулера в лужу. Не обращая внимания на свои мокрые подошвы, он спокойно встал посредине комнаты, закончил разговор по телефону и грозно оглядел всех присутствующих.
– Кто разлил?
Вначале все молчали, а потом Извеков, прихлебнув свой кофе, сказал:
– Ну я разлил.
– И что? – Хачмамедов выкатил на него свои уже опять наливающиеся кровью глаза. – Нельзя было убрать?
Извеков поставил кружку на стол.
– Сейчас допью кофе и позову кого-нибудь вытереть.
Хачмамедов сделал крупный шаг в направлении Витькиного стола.
– А самому западло было наклониться?
Извеков снова прихлебнул из кружки, сделал глоток, посмотрел на Хачека гордо.
– Я не уборщица, чтобы тряпкой махать.
Соболевский отодвинул край газеты, чтобы лучше разглядеть участников разговора, и иронически улыбнулся. Саша тоже не без интереса ждал, что будет дальше.
Хачек постоял на одном месте, еще больше наливаясь кровью, как клещ, и вдруг развернулся, подошел к двери и заорал в коридор, раздувая усы:
– Клавдия! Где ты там, твою мать! Быстро дуй сюда вместе с тряпкой! Не видишь, что ли, что в комнате для экспертов делается?
– Сейчас, сейчас! Сию минуту, Владимир Александрович! – И жаба-санитарка с потрясающей для ее комплекции быстротой возникла в комнате экспертов со шваброй, тряпкой и ведром. Соболевский не успел сложить свою газету, как она досуха затерла лужу.
– Задание на сегодня. – Хачмамедов извлек из-под мышки черную кожаную папку. – Виктор Михайлович вскрывает ночной огнестрел из Заречной Рощи, что вполне предсказуемо, – он посмотрел на Извекова, – сам привез, пускай сам и вскрывает. – Хачек постоял, подождал, пока оценят его шутку, но никто не засмеялся.
– Попов – дежурит. А господин Соболевский – на выход. Сейчас приедет следователь и повезет вас на эксгумацию. Прокурор вынес постановление. Хоть и неохота вас посылать, но придется.
– А по какому случаю эксгумация? – поднял брови Игорь Владимирович.
– По тому самому. По которому жалобами уже завалили по самый… – Хачек показал на шею под подбородком. Стоящий Извеков скосил на Хачека голову, будто примериваясь к расстоянию от низа его живота до подбородка, и состроил скептическое выражение лица. Хачек, к счастью, не видел его примерок и поэтому продолжал.
– Случай падения с большой высоты. Родственники остались не удовлетворены проведенной экспертизой.
– Но зачем им тело? – еще больше удивился Соболевский. – Они могут жалобы писать и без него. Кроме того, у гистологов остался тканевой архив. В конце концов, была же уже проведена и повторная экспертиза. Все мои выводы оказались подтверждены.
– Зачем,