это подумал, как соседи, закончив ужинать, спокойно стряхнули остатки со стола на пол, а мужчина громко со смаком рыгнул.
– «Похоже, сглазил, поторопился с оценками. Бывает», – Алексей Семенович отвернулся к окну, чтобы скрыть улыбку.
Во время своих занятий, он часто объяснял своим ученикам, от каких привычек, которые бытуют в Китае, вызванных разным уровнем развития, связанных с разницей культур, им следует избавляться, особенно если им придется общаться с иностранцами. Во время одного такого разговора в перерыве между занятиями его студент, оскорбившись на то, что иностранец делает ему замечание, вспылил:
– Это у вас так не принято, а у нас так принято.
– Ну если ты хочешь оставаться только у вас, то тогда тебе не следует так мучиться с изучением иностранного языка, – посоветовал этому «патриоту» преподаватель.
Ян Кэцин, сидевшая с этим парнем за одним столом, встала и пересела за другой стол. Потом Алексей Семенович узнал, что с парнем на кафедре была проведена политбеседа с осуждением его поведения. А еще через год этого студента отчислили из университета по недисциплинированности.
Поезд шел резво, почти не останавливаясь. Билеты в Китае чаще всего приобретают от конечной до конечной, поэтому остановок в пути у скорых поездов бывает очень мало. Локомотивов в пути не меняют.
Пассажиры, откушав, мирно беседовали, но на этот раз не приставали с вопросами к иностранцу, видимо, полагая, что тот по-китайски не разговаривает. Но и о нем на всякий случай ничего не говорили: кто его знает, что у него на уме, развелось их в последнее время по всей стране и белых, и черных, и серо-буро-малиновых со всего света. Ладно бы уж дипломаты или студенты, так вон некоторые уже работают, даже по телевизору выступают на чистом государственном языке – путунхуа. Да и китайская речь у них иногда лучше, чем у китайцев-южан, не говоря уж о разных нацменьшинствах.
Через некоторое время народ постепенно стал укладываться – в Китае вообще люди ложатся рано. Но спать ему еще не хотелось: Алексей Семенович привык засиживаться за работой допоздна. Да и настроение было хорошее.
Пока он читал, строго официальная проводница сначала занялась уборкой, бесстрастно подметая все, что насвинячили в каждом купе, затем принесла на каждое купе термос с кипятком, расставила в строгом порядке подальше от прохода, чтобы не украли, всю обувь пассажиров, снятую на ночь. А после десяти часов стала закрывать занавески на окнах и предупредила, что скоро погасит свет. Алексей Семенович оглянулся: действительно, весь вагон спокойно и дисциплинированно спал.
– «Придется-таки укладываться, – подумал он, закрывая книгу, – а в наших поездах в это время только начинаются задушевные разговоры».
Он встал и пошел в туалет. Тамбуров в вагоне практически не было, через небольшой проход сразу начинался другой вагон. Здесь же, по обе стороны вагона были два туалета и открытая умывальная комната сразу для троих