когда это делают люди, требующие уважения к себе.
Мастер в недоумении медленно опустился на скамейку. Его давно уже никто не называл сынком, к тому же таким спокойным голосом, как будто они давно знакомы. Кто это? «Матерь Божья! – пронеслось у Мастера в голове. – Да это же Толстой!»
– Лев Николаевич… – простонал Мастер.
– Да, дорогой мой. А хорошо, когда каждый трудится и зарабатывает себе на жизнь. Больше заработал, чем тебе необходимо на пропитание и одежду – отдал тому, кто не смог себя обеспечить. Больному или старому помог – благое дело совершил. Душу свою этим делом согрел, она его запомнит и возьмёт с собой в вечную жизнь. Разве это плохо?
– Лев Николаевич, – дрожащим голосом повторил Мастер. – Неужели это Вы? Откуда?
– Откуда, откуда… Спроси что-нибудь полегче. От вас, людей, оторваться не могу. Вот ты говоришь, всё остаётся людям. Правильно, а я беспокоился не о том, что оставлю, а о том, как люди воспользуются этим оставшимся. Ведь острым ножом можно хлеб голодному отрезать, а можно и убить человека за кусок хлеба для себя. Это ты понимаешь?
– Да…
– Это вам всем понятно. А непонятно то, что каждый человек должен трудиться для себя и делиться с теми, кто не может работать по своему здоровью или возрасту. Если люди это поймут, тогда можно не переживать, что нож будет использован не во благо.
– А если кто хочет для себя больше, чем одежда и кусок хлеба? – Мастер постепенно стал приходить в себя.
– Желания не имеют пределов. Желания только для себя – это плохо, желания для себя и других – это хорошо. Так тебе понятно?
– Нет, – не согласился Мастер, – у меня желание одно, а у моего товарища другое.
– Товарищ поможет тебе достичь желания, а ты поможешь ему.
– А если я сам хочу добиться исполнения своего желания? И он пусть сам старается.
– Вот-вот. Тогда вы разойдётесь и, скорее всего, встретитесь уже на поле брани. Возжелав чего-то, ты подумай, для плоти или для души твоё желание. Если для плоти, то посоветуйся с душой. Она плохого не подскажет, ведь душа – это отдельная, но неотделимая частица Бога. Беда людей в том, что они не умеют советоваться с душой, прежде чем приступить к осуществлению своих желаний.
– Душа – это совесть человека?
– Нет, совесть – это память общества, усвоенная отдельным лицом, душа – совесть Бога.
– Неужели и Богу нужен такой ограничитель действий как совесть?
Старичок засмеялся.
– Бог непогрешим, он взывает к совести разные народы по-разному. Душа мусульманина говорит с самим мусульманином иначе, чем душа православного с православным. Люди все разные, каждый ищет своего Бога, а Он один.
– Лев Николаевич… – начал Мастер.
– Ты сегодня разговаривал со своей душой, как я понял, впервые в жизни, – старичок с улыбкой посмотрел на Мастера. – Дальше будет проще. Поговорим ещё как-нибудь…
Старичок пропал, Мастер посмотрел по сторонам. Напротив сидела молодая