И он получал. Не сразу, но Дона находила к какому-нибудь празднику возможность побаловать сына. Иногда подарки проходили мимо, как наказание за несносное поведение. Но дальше этих материальных желаний, мечты у него не было.
Настя, вспоминая своё детство, думала, что и Осьен должен мечтать кем-то стать, хотеть узнать или увидеть. А он, когда та задала вопрос о будущем, только сказал, что выше днища дирижабля не прыгнет, и нет смысла изучать какую-то науку, ненужную в отцовской мастерской. Странно было слышать это от девятилетнего мальчишки, никогда не выезжавшего за пределы города.
Но ещё больше огорчало Настю – Осьен никогда не летал во сне. Она думала, все дети летают. Но в этом городе никто никогда о таком не слышал. В этом мире Настя стала снова видеть сны, как в детстве. И во сне она снова летала. Когда рассказала об этом своему малолетнему дружку, тот сказал, что она просто хочет домой вот и видит во сне всякую ерунду. Настя не обиделась на него. Отчасти мальчишка был прав, но с тоской по дому она свои сны не связывала.
В тот день, рано утром, Мастер Горв послал Настю за шлифовальной пастой на склад давнего партнёра и поставщика. С ней прицепился Осьен. Он уже бывал на улице Морасов в пяти кварталах от их мастерской и вызвался проводить, ведь единственный транспорт семьи Горвов понадобился Доне и её дочерям для поездки к одной из подруг и её вселяющие надежды племяннику.
Эти визиты раздражали мастера Горва. Приходилось раскошеливаться на подготовку к ним, но он понимал необходимость частых визитов. Иначе не выдаст замуж трёх дочерей, не блещущих особенной красотой или обаянием.
Осьен по пути рассказывал, как в прошлом году в этой части города, завёлся оборотень, и он по ночам убивал бездомных или запоздавших прохожих. И что здесь есть маги, оживляющие мертвецов, а те воруют для них детей. А ещё есть лавки, где торгуют приворотным зельем и зельем, которое помогает видеть ночью.
Настя в пол уха слушала болтовню мальчишки, не запоминая его страшилок. Про лавку она слышала, и даже была в одной такой, когда Дона, решив остановиться в производстве потомков пошла на грех и попросила сходить к травнице за ядом. Сама не хотела быть замеченной в том квартале, а Настю никто не знал и о репутации чужестранки, никто не беспокоился. Она и так была безнадёжно испорчена. Общение с Инквизиторами уже накладывало пятно на её честное имя.
Настя хотела успеть вернуться домой до ужина, и не поддавалась на уговоры Осьена заглянуть в какой-нибудь интересный магазинчик.
– Если мы будем задерживаться возле каждой витрины, то мы не успеем до заката и точно оборотня встретим, – рассердилась она, в очередной раз, – никогда не возьму тебя с собой!
После чего мальчишка притих. Несколько переулков они прошли спокойно, пока их не нагнала толпа ребятни, шумящих и торопящихся куда-то. Один что-то шепнул Осьену на ухо, и тот аж подпрыгнул от возбуждения.
– Настя, пойдём на восемнадцатую улицу, там оборотня заметили! Все туда идут