можно сказать, что они смотрели на него, как обитатели планета Земля смотрят на инопланетянина, свалившегося по ошибке на Землю. Наконец хозяйка пожелала всем спокойной ночи и ушла из сарая вместе с дочкой, а Мариторнес занялась болячками Санчо, которому медицинская помощь нужна была в ещё большей степени, чем дон Кихоту. Наконец Астурийская Мариторнес исцелила Санчо, и тоже ушла, оставив дон Кихота и Санчо наедине.
Незадолго до этого погонщик успел сговориться с Мариторнес, что в эту ночь им было бы неплохо повеселиться вместе, и она дала ему слово, что, как только гости угомоняться и уснут, она придёт к нему и удовлетворит все его самые причудливые прихоти и фантазии, какими бы они ни были. А про эту хорошенькую девицу поговаривали, что она никогда не бросала слов на ветер, и не было таких обещаний, которые не могла или не хотела бы исполнить, даже если она давала их на горе, в густом лесу и без свидетелей, потому что она очень похвалялась своим дворянским происхождением, и всем рассказывала, что не имела до этого никакого отношения к тому, чтобы служить на постоялом дворе, и только несчастья и злодеяния вообще забросили её в это гнусное государство, не говоря уж о этой гнусной дыре, где она служит.
Суровый, длинный, худой и бледный Дон Кихот плашмя лежал посреди конюшни, сквозь редкие стропила крыши которой в помещение всё время заглядывали мириады счастливых звезд, а совсем рядом с ним лежал Санчо, под которым лежал только в усмерть убитый мат и одеяло, которое демонстрировало больше пакли, чем шерсти. Вот что творилась с этими двумя ложами, а что касаемо погонщика, то он изловчился устроиться получше, изготовив, как уже было сказано, своё лежбище из попон, седел и хомутов двух своих лучших мулов, из числа тех, каких он пригнал, а их было на круг двенадцать, раскормленных, толстых и знаменитых своей породистостью, потому что он был одним из самых богатых погонщиков Аревало, как говорит автор этой истории, который особо упоминает этого погонщика, потому что знает его очень хорошо, и даже чуть ли не стал считать его роднёй, отчего много раз упомянул в своём бессмертном произведении. Вообще само повествование говорит нам, что Сид Махмут Бенгали был очень любопытным и очень пунктуальным историком во всех вещах, и посмотрите, обо всём, о чём идёт речь в этом потрясающем повестовании, включая самые мизерные и ничтожные детали, он и их не стал замалчивать и все ввёл в Историю! Вот где могут брать пример серьёзные историки: они рассказывают нам свои истории так коротко, скупо и лаконично, что те едва доходят до нас, оставляя суть дела в чернильнице, дабы известно, что бывает и так, что по усам текло, а в рот не накапало, и неважно, по небрежности ли это случилось, по злобе или невежеству произошло, самое главное – результат. И в этом смысле да будут вечно вознесены автор книги Рикамонта Таблядского и автор другой книги, в которой рассказывается о деяниях графа Томильского, – и с какой же пунктуальностью