вопрос Руслан пропустил мимо ушей, точнее, сознательно проигнорировал. Почти впихнул меня в коридор медчасти, умудрившись при этом коснуться только лишь моей сумки, и поспешил уйти, пока я снова не стала спрашивать. Ничего, я всё выясню. Может, он вообще меня просто «разводит», создавая интригу, и тем самым вызывая интерес к своей персоне, а отчество моё ему Лёша сказал.
И мне же, действительно, интересно! Правда, к сожалению, мне интереснее узнать, в своём ли я уме, или меня просто «кадрят», нежели узнать самого Беркута. Не спорю, он сто процентов популярен у женщин: отличная спортивная форма и внушительное телосложение, высокая должность, звание, командный голос, который мне сегодня «посчастливилось» услышать, опыт, в конце концов! И действительно странно, что такой мужчина до сих пор одинок. Он же, так сказать, идеальный «властный герой», то и дело встречающийся сейчас в книгах и фильмах, но…. Что со мной не так, а? Почему я не могу даже на мгновение представить себя с ним? Да и не только с ним, тут ведь не в Руслане дело. Как забыть? Как мне забыть?!
Конечно, на глаза опять навернулись слёзы. Интересно, я когда-нибудь смогу думать о Ване без кома в горле? А вообще не думать о нём я смогу?
Так, взяла себя в руки. Да что со мной такое вообще?! Ведь у меня все десять лет идеально получалось держать себя в руках, улыбаться и не выглядеть жалкой. Конечно, самое первое время после трагедии я не считаю, тогда я даже и не пыталась сдерживаться, сразу после похорон вообще попала в больницу и мало, что помню о том ужасном периоде. Тогда всё было, как в тумане, я вообще не понимала, что происходит, и была безучастной ко всему. А потом увидела состояние Андрея и поняла, что не имею права расклеиваться. Так что же случилось теперь?! Наверное, я просто устала притворяться.
Вдруг мне стало так жалко себя, просто невыносимо жалко. Облокотившись, я сползла на пол, присела на корточки и обхватила голову руками, желая спрятаться от всего мира. А потом опять расплакалась, забывая, где нахожусь. Зачем я здесь? В этом нет никакого смысла, мне ничего не поможет. Не важно, в каком городе я буду жить. Не важно, вижу ли Андрея, который, конечно, никогда не даст мне забыть о трагедии одним только своим видом. Не важно, есть ли у меня возможность по выходным днями торчать на кладбище, разговаривая с памятником. Это пропасть, и я уже давно там, на самом дне, и никому меня не вытащить.
– Руслан Сергеевич? – вдруг раздался рядом со мной женский голос.
Вздрогнув, я подняла голову. Слева от меня стояла растерянная моим поведением женщина лет сорока, одетая в военную форму, а справа статуей расположился Беркут. И мне, в который раз за этот день, стало стыдно. Да, это уже прямо стабильность. Ну и ситуация. Сколько я тут сижу, что он уже и вернуться успел? А сколько он тут стоит?! И эта женщина… она, наверное, и есть – товарищ капитан?
– Извините…, – так больше и не найдя, что сказать, пробормотала я, упирая глаза в пол.
– София Николаевна? – предположила она.
Видимо, так и не дождавшись обещанного