насадил телегу на армированный бампер.
Блестящие шоколадки веером разлетелись в стороны, весело сверкая солнечными зайчиками.
– Виу!!! – раздался полный восторга многоголосый ор облепившего машину боевого экипажа.
Сияли сползающие на глаза надраенные каски, грохотала экипировка на туго затянутых поясах, слепила огнями мигалка, натужно ревел насилуемый на первой скорости двигатель.
В кабине «КамАЗа» суетилась толпа детей – управление автоцистерной шло в десяток неумелых рук. На платформе лафетного ствола стоял паренек в белоснежном шлеме с опущенным забралом и величественно указывал на дымный столб ближайшего пожара.
Я недоуменно потряс головой. Фантасмагория какая-то. Третьеклассники едут на пожар…
На периферии зрения глаз ухватился за какое-то движение. Взглянув в сторону стоящего в сотне метров дома, увидел вяло шевелящиеся на ветру белые полотна, вывешенные из окон на десятом этаже. Простыни, что ли? Прищурившись, смог прочитать надписи на белой ткани. «Мама», «Папа», «Ваня», «Я». И плачущие кровью сердечки…
Над плакатом «Я», прямо в оконном проеме, сидела девушка, одетая в пышное белоснежное платье. Загорелые ноги свисали на улицу, в руках дымила недокуренная сигарета.
Неожиданно девушка посмотрела прямо на меня. Щелчком отправив окурок в полет, она улыбнулась, помахала рукой, а затем одним плавным движением соскользнула с подоконника и бросилась вниз. Хлопнуло белое платье, на мгновение раскрываясь кружевным цветком, и тут же смялось, заботливо обхватывая стройную фигурку. Словно выброшенная из окна белоснежная роза…
Интерлюдия: Катя
Сигарета мелко дрожала между обожженными пальцами. Горячий пепел падал на белоснежное выпускное платье. Якобы настоящий шелк плавился и вонял горелой пластмассой.
Катя криво улыбнулась: подделка…
Весь мир, все его незыблемое благополучие, все счастье и любовь – оказались хрупкой подделкой, развалившейся от единственного толчка.
Все, что Кате казалось дорогим и ценным, все, что раньше беспокоило и занимало ее мысли, – ушло в один миг. Вожделенный «Айфон», результаты экзаменов, чувства оказавшегося подонком Ромки из «11-А»… Тлен и суета…
А вот раздражавший своими запретами отец, назойливо беспокоящаяся мать, заставляющий ревновать, вечно орущий Ванька… Вот что оказалось величайшей ценностью и незыблемыми опорами ее внутреннего мира.
Ушли они – ушел и смысл жизни.
Зло смахнув очередную слезу, Катя на мгновение поймала кураж и нужный настрой. Махнув рукой глупо суетящемуся на далеком балконе симпатичному парню, она шепнула последнее желание: «Пусть хоть ему повезет!» и сделала наконец то, на что решалась весь последний час.
Легкое движение спортивных ног, взгляд в закрутившееся спиралью небо и пронзительная мысль: «Мамочка, я иду к тебе!»
Глава 2
В себя я пришел, сидя на полу, прижавшись спиной к бетонной плите балкона,