наступать не могу, ну! Нога больше ботинки, ну!
Заботы по размещению ребят отняли у подруги много сил. Остаток их был истрачен на нас с Аленой в попытке уговорить лечь ногами к окну – «а то продует». Затем в два часа ночи ей не понравился громкий голос динамика на какой-то очередной станции, во второй раз призывавший безлюдный перрон обратить внимание на то, что скорый поезд «Москва – Адлер» отправляется…
– Ну зачем, скажите на милость, будить ради этого пассажиров? А то они сами не догадаются!
– Это чтобы машинист проснулся, – зевнув, пояснила Алена.
– Нет, спать я здесь не смогу, – ответно зевнула Наташка и минуты через три прекратила вещание.
А я продолжала ворочаться с боку на бок, стараясь не разбудить подругу и дочь. За стенкой хором храпели. Так громко, что казалось, я сама являюсь участницей этого хора. Только безголосой. Запевалы регулярно менялись, открывая самые темные стороны моей души. Почему-то явственно представлялось, как с подушкой в руках крадусь в соседнее купе и… включается яркий свет, на меня надевают наручники, обвиняя в попытке убийства. Попробовала отвлечься, и в голову полезли самые разные мысли, связанные с этой стихийной поездкой к морю. Временами возникал перед закрытыми глазами Димка, мирно спящий по диагонали кровати в окружении кошек. И я жалела, что не могу укрыть его сползшим на пол одеялом. Прислушавшись, отмечала отсутствие за окнами ставшего уже привычным шума дождя. Оставшаяся позади дождливая Москва казалась чем-то нереальным.
На очередной станции храп стих. Зато не на шутку разговорился местный громкоговоритель, отпуская команды разного содержания. От этого проснулись обе мои попутчицы и сразу же запросили нарзан, который я от безделья и маяты допила. Они никак не хотели понять, что сделано это исключительно во избежание рецидива несчастного случая.
– Умный учится на чужих ошибках! – строго пояснила я Аленке. – А не умный…
При свете ночника взглянула на сонное лицо подруги и решила свернуть свое выступление.
– Он и есть дурак, – пояснила я со вздохом. – Хотите «Колу»?
– Она сладкая, – проворчали обе.
– Сейчас сбегаю за кипяточком.
– Надеюсь, не на станцию? – сквозь дрему пробормотала подруга. – На станцию в ночной пижаме бегать неприлично.
– Лучше никуда не бегай. Все равно твой кипяток не скоро остынет. Если не трудно, откинь свои нары и вытащи белый пакет без рисунка. В нем минеральная вода без газа.
Дочь отчаянно зевала, поэтому ее речь была не очень членораздельной.
Белый пакет на поверку оказался серым, о чем я не преминула сообщить.
– Это тебе только кажется, – сказала Алена. – Ночью, говорят, все кошки серы.
Спорить было бесполезно. Я решила заодно достать и взятую у мужа книгу. Полежу, почитаю… Журналы и сканворды надоели. А мой собственноручно приобретенный детектив скучает дома на прикроватной тумбочке. Надо же, забыла!
Достать