человеком и говорит:
– Ерш-ерш, добрая рыба! Почему ты нашим озером завладел? —
– Потому, – говорит ерш, – я вашим озером завладел, что ваше озеро Ростовское горело снизу и доверху, с Петрова дня до Ильина. Выгорело оно снизу доверху и запустело. Зато теперь ерша повсюду навалом.
– Ни вовек, – говорит рыба-сом, – наше озеро не горело! Есть ли у тебя в том свидетели или грамоты письменные да печати крепкие?
– Есть у меня в том свидетели и печати крепкие грамоты письменные: вот, сорога-рыба на пожаре была, глаза запалила, и понынче у неё глаза красные.
И посылает сом-рыба за сорогой: стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туда же понятыми… – зовут они сорогу-рыбу:
– Сорога-рыба! Зовет тебя рыба сом с большим усом пред свое величество.
Сорога-рыба, подойдя к рыбе-сом, кланялась. И говорит ей сом:
– Здорова сорога-рыба, вдова честнАя! Горело ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина?
– Ни вовек-то, говорит сорога-рыба, не горело озеро наше, а глаза красные от слез моих овдовелых.
Говорит сом-рыба:
– Слышишь Ерш, добрый человек! Сорога-рыба в глаза тебя обвинила.
– А сорога тут же примолвила:
– Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает!
Ерш не унывает, да на бога своего уповает.
– Есть же еще у меня свидетели: окунь-рыба на пожаре был, головешки носил, и понынче у него крылья красны.
Опять: стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туда же понятых (это государственные посыльные), приходят к окуню и говорят:
– Окунь-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество.
И приходит окунь-рыба. Говорит ему сом:
– Скажи, окунь-рыба, горело ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина?
– Ни вовек-то, – говорит, не горело наше озеро! Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает, а что перья красны, – на солнышко выскакиваю, когда мальков гоняю, вот и опалился.
Ерш не унывает, на своего бога уповает, и говорит сом-рыбе:
– Есть же у меня в том свидетели: щука-рыба, вдова честнАя, притом не мотыга, на месте сидит, скажет истинную правду. Она на пожаре была, головешки носила и поныне у неё спина черна.
И снова: стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей туда же понятых, приходят к щуке и говорят:
– Щука-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество.
Щука рыба, подходя к рыбе-сом, кланялась:
– Здравствуй, ваше величество!
– Здравствуй, щука-рыба, вдова честнАя, притом не мотыга (не проматывает, значит, добро свое), – говорит сом, – горело ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина?
Щука-рыба отвечает:
– Ни вовек-то не горело наше озеро Ростовское! Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает! А что спина черна, так на солнышке загорела, когда я среди кувшинок и травы стою под поверхностью воды и добычу ожидаю-караулю.
Ерш не унывает, да всё на своего бога уповает:
– Есть же,